— Молчать! — раздался грозный баритон Малфоя, вернув внимание Гермионы к нему. — Ты их декан, Грейнджер, поэтому тебе решать, какое наказание их постигнет.
— Да, хорошо. — Она коснулась пальцами висков, чтобы унять начавшуюся мигрень. — Во-первых, я снимаю по пятьдесят очков с каждого за хранение алкоголя.
— Но…
— Алкоголь на территории Хогвартса запрещен, независимо от вашего возраста и того, как именно он попал к вам в руки. Во-вторых, я снимаю пятьдесят очков с Гриффиндора за то, что вы бродили по коридорам после наступления комендантского часа, — произнесла Гермиона, сложив руки перед собой, чтобы казаться более грозной. — В-третьих, вы будете отбывать наказание в течение месяца, начиная с понедельника, — уборка шкафов в классе зельеварения подойдет как нельзя лучше.
— Это очень сурово, профессор! Мы даже не успели попробовать этот проклятый огневиски!
— Боюсь, вам не повезло. А теперь возвращайтесь в свои комнаты, пока я не сняла с вас еще больше очков.
— Конечно, профессор Грейнджер, — тут же отозвалась мисс Грей-Тернер, взяв двух парней за шиворот, прежде чем те успели начать протестовать. — Мы сожалеем о доставленных неудобствах.
Гермиона и Малфой наблюдали, как юная девушка потащила своих друзей на выход из класса. Когда троица наконец скрылась из виду, спеша обратно в башню, Драко с тяжелым вздохом опустился на стул возле стола удивленной его поведением Гермионы.
— Тебе стоит лучше контролировать своих студентов, Грейнджер, — сказал Малфой, цокнув языком.
Он обхватил бутылку своими большими руками и начал осматривать ее со всех сторон. Вероятно, пытаясь определить качество огневиски, как самодовольный болван, коим он и являлся.
— Что, прости? — Гермиона внимательно смотрела на него. Ей оставалось только надеяться, что волосы, выбившиеся из ее пучка, придавали ее образу более грозный вид. — Мои студенты ведут себя прекрасно! И не надо утверждать, что слизеринцы являются образцом для подражания. На прошлой неделе с пятерых сняли очки за попытку выследить гигантского кальмара!
— Ну, по крайней мере, слизеринцы лидируют в борьбе за Кубок Хогвартса в этом году, — устало усмехнулся Драко, очевидно, не только Гермиона помогала студентам вечерами.
Вдруг раздался звук, отдаленно похожий на хлопок. Малфой откупорил бутылку и взболтал янтарную жидкость. Одним движением руки он превратил ее пресс-папье{?}[Тяжёлый предмет, которым придавливают лежащие на столе бумаги, чтобы они не рассыпались, не складывались и не разлетались.] в два стакана.
Гермиона удивленно приподняла брови. Она не думала, что он задержится в ее классе. Несмотря на то, что они были коллегами и виделись каждый день в Большом зале и коридорах школы, друзьями их назвать можно было с большой натяжкой.
Они не были врагами. Гермиона до сих пор помнила, насколько искренними были его извинения на повторном курсе Хогвартса. Кроме того, сейчас она считала Малфоя невероятно привлекательным.
Но у него не было очевидных причин задерживаться в ее классе.
— Что ты делаешь? Разве я только что не сказала, что алкоголь запрещен?
— Расслабься, Грейнджер. Неужели тебе не жалко просто выкидывать хороший огневиски? — Малфой пожал плечами. — И мне бы не хотелось, чтобы ты подумала, что я жадничаю, не поделившись с тобой.
— Малфой…
— Да ладно тебе. Сегодня пятница. Я обещаю, что не расскажу Макгонагалл.
Драко осмелился бросить в ее сторону нахальный взгляд, который вызвал у девушки улыбку, несмотря на все ее попытки сохранять непоколебимость. Но вскоре Гермиона тяжело сглотнула, когда вновь заметила выдру, скользящую по его предплечью.
Грейнджер могла бы вечно винить усталость, которую она чувствовала, за образы, возникавшие в ее голове, смотря на то, как его длинные пальцы обхватывают бутылку. Она представляла, как они смыкаются на ее шее или вдавливаются в нежную кожу ее бедра, пока Драко…
Стоп!