Мы вместе едем в Шорсайд, где Гриффины устраивают вечеринку. Ресторан уже битком набит гостями. Я узнаю больше людей, чем ожидала — наши семьи вращаются в одних и тех же кругах, и я действительно ходила в ту же школу, что и Несса и Риона, хотя я между ними по возрасту, и мы не учились в одном классе.
На мгновение я задумываюсь, не ходил ли туда и Каллум. Затем я подавляю эту мысль. Мне все равно, куда ходил Каллум. Он меня нисколько не интересует.
Наша предстоящая свадьба совсем не кажется мне реальной. Я чувствую, что наказание — это подготовка и ожидание того, что это действительно произойдет. Наверняка одна или обе наши семьи откажутся от этого в последнюю минуту, когда увидят, что мы усвоили урок.
Пока этого не произойдет, я просто должна улыбаться и терпеть это. Изобразив фальшивое выражение сотрудничества, чтобы они увидели, что я отделалась легким испугом.
Единственное, что меня поддерживает, это мое нездоровое веселье от того, что Каллуму Гриффину придется притворяться влюбленным в меня сегодня вечером, точно так же, как мне придется поступить с ним.
Для меня это шутка, но у меня складывается впечатление, что для такого заносчивого ублюдка, как он, где имидж — это все, это будет чистой пыткой. Он, наверное, думал, что женится на какой-нибудь идеальной чопорной Хилтон или наследнице Рокфеллера. Вместо этого он получает меня под руку. Он должен притворяться, что обожает меня, в то время как все это время он будет умирать от желания свернуть мне шею.
На самом деле, это может быть прекрасной возможностью закрутить ему гайки. Он ничего не сможет сделать перед всеми этими людьми. Я должна посмотреть, как далеко я смогу его завести, прежде чем он сорвется.
Во-первых, мне нужно немного подкрепиться, чтобы пройти через это шоу.
Я оставляю отца и братьев и направляюсь прямиком в бар. Шорсайд может быть немного напыщенным рестораном, но здесь царит веселая курортная атмосфера, и он славится своими летними коктейлями. Особенно Поцелуй Кентукки, который состоит из бурбона, лимона, свежего клубничного пюре и капельки кленового сиропа, вылитого на лед с дурацким маленьким бумажным зонтиком сверху.
Но когда я заказываю его, бармен с сожалением качает головой.
— Извини, Поцелуев Кентукки нет.
— Как насчет клубничного дайкири?
— Не получится. Мы ничего не можем приготовить из клубники.
— Твой грузовик угнали по дороге из Мексики?
— Не-а, — он наполняет шейкер льдом и начинает готовить мартини для кого–то еще, пока я просматриваю меню напитков. — Это только для этой вечеринки... Наверное, у парня аллергия.
— У какого парня?
— У того кто женится.
Я отложила меню, загоревшись интересом.
— Правда?
— Да, его мама сделала из мухи слона. Сказала, что ни для кого в этом месте клубники не будет. Как будто кто-то попытается спрятать ее в напитке.
Что ж, теперь они могут...
— Очень интересно, — говорю я. — Тогда я возьму один из этих мартини.
Он наливает охлажденное мартини в стакан и пододвигает его ко мне.
— Вот, возьми этот. Я могу сделать еще один.
— Спасибо, — говорю я, поднимая его в приветственном жесте.