— Возьми меня, — звонкий голос охрип от возбуждения, став низким и томным. — Виктор!
Накрыв ее губы поцелуем, он медленно толкнулся в ее лоно, осторожно вдавливая головку. Она всхлипнула и зажмурила глаза. Надавив сильнее, он подождал, когда она свыкнется с ощущением. Гермиона дрожала и горела от нетерпения.
— Прошу, еще, — она нашла его губы, жадно целуя и моля всем телом взять ее.
Он усилил напор, погружаясь глубже, пока не заполнил ее, и она вскрикнула от острой боли. Крам остановился, давая ей время и успокоительно прижимаясь щекой к ее лицу.
— Сейчас все пройдет, — приговаривал он, медленно выходя и снова заполняя ее: чуть глубже, чуть напористее. Виктор методично повторял движения, делая остановки, чтобы она свыклась, и заходил на следующий круг.
— Не останавливайся, — попросила Гермиона, ощущая, как боль уходит, оставляя лишь слепое желание. И он повиновался, отпуская себя и ускоряя темп. Его толчки пробивали ее до дрожи, заставляя тело звенеть и пульсировать. Гибкий язык хозяйничал у нее во рту, пока жесткий член пробивал себе дорогу ниже.
Виктор всецело завладел ее податливым телом, и громкие гортанные вскрики подтверждали его право обладания. Он управлял ею, подстраивая под себя и растворяя в ощущении невесомости.
Ее первый мужчина, подаривший ей блаженство.
Доведя ее до изнеможения, он со стоном вышел из нее и излился в руку, крепко сжимающую пульсирующий член.
— Все в порядке, я успел, — прошептал он, отдуваясь, и устранил следы невербальной магией.
— Виктор, — жалобно простонала она, извиваясь под ним: между ее ног пылало пламя.
— Да-да, сейчас… — он накрыл ее лобок ладонью, активно стимулируя клитор, водя пальцем по часовой стрелке, — давай, Гермина.
Она захныкала, сжимаясь и выгибаясь, приподнялась навстречу его касаниям, оперевшись на носочки, и задрожала. Ноги тряслись от напряжения, а руки судорожно вцепились в его предплечье.
Он улыбнулся ее реакции, сильнее сдавливая клитор, и она взорвалась изнутри, пульсируя и выкрикивая его имя.
Крам погладил ее дрожащий живот, успокаивая, и лег с ней рядом. Тишина показалась такой уютной и правильной. Грейнджер повернулась к нему боком и обняла за плечи, закинув на него ногу, будто обозначая свою территорию.
— Спасибо, — сказала она сорванным сиплым голосом, — ты был великолепен.
— Я старался не причинить тебе боли…
— Все получилось, — она чмокнула его в лоб и расслабленно легла на плечо, — лучше и быть не могло, — он притянул ее к себе, сияя улыбкой.