сохрани , Спаситель наш Иисус Христос, от войны и напасти разной. Даруй нам хлеб
насущный да здоровье детям нашим”.
Полина стояла и молилась чуть впереди Карпо, но время от времени оглядывалась, чтобы увидеть его глаза, а в них любовь.
Ганна и Карпо засиделись в гостях у Куриловых до сумерек. Хозяйка поставила на стол нехитрые угощения. Трофим, разливая по стаканам горилку, предложил:
—Помянем Николая, брата моего. Сгинул человек, не отыскать ни могилы, ни людей, видевших его кончину. Царство ему небесное.
—Помянем моего Колю,— Ганна всхлипнула, прикрыв ладонями лицо, — хорошим был отцом нашему Карпо.
Не чокаясь выпили. Праздник получался невеселый. Вспомнили хорошими словами, убиенного войной раба Божьего Николая. Как же необходим был все эти годы отец для Карпо, защитник, кормилец и просто родной человек, как несладко пришлось Ганне без мужа тянуть хозяйство и воспитывать сына.
От очередной рюмки Карпо отказался:
—Я пойду, – он встал из-за стола.
—Подожди, — попытался остановить его Трофим.
—Иди, сынок, дело молодое, иди, — понимающе кивнула мать, — что ты будешь сидеть здесь со стариками. Полина, небось, заждалась.
Карпо вышел, а счастливая мать повернулась к Тосе, сказала:
—Хорошая и работящая жена будет у Карпо. И он ее любит без памяти. Как
очарованный весь сенокос к ней рвался.
—Ганна, не спеши! Ой, не спеши!
—Ты о чем это? Дивчина красивая, статная, умом не обиженная. С парнями не
шляется! Любят они друг друга! К тому же, я приметила, уже живут вместе. Что еще нужно?
—Тогда права ее мать! Принесет в подоле.
—Если и принесет, то к нам!— глаза Ганны радостно засветились.
—Опять ты торопишься, бежишь куда-то. Дело совсем в другом. Полину я знаю, но боюсь, чтобы Карпо там не обжегся.
—О чем еще я не знаю? Говорите!
—Я хорошо знаю ее отца. Царю служили вместе. Он без выгоды ничего не делает,— вступил в разговор Трофим.
—Что в этом плохого? — скорее по инерции спросила Ганна, хотя первые ростки
тревоги уже рвались наружу, сердце выбивало неровную дробь, — сказывайте, что
говорят на вашем крайку? Говорите, ничего не утаивайте.
—Что утаивать? Не отдаст Полозов Полину за Карпо. Он знает, что сын
скотопромышленника глаз на нее положил. А мы кто, голытьба с прорехами на
штанах! – Трофим горестно махнул рукой и отвернулся.
—Ходит этот рыжий пузан за ней, как нитка за иголкой, — добавила Тося, — ты не знала? Все село об этом бает.