Собравшись с духом, я поворачиваюсь к нему лицом, видя, что французские двери из кабинета были открыты, откуда, вероятно, он и пришел. Черный ход ведет к сверкающему голубому бассейну в форме почек, освещенному подводными огнями. Здесь даже есть водопад. Здесь расставлены современные, изящно выглядящие шезлонги и девушки в бикини ходящие вокруг. Несколько мужчин. Наконец-то.
Я сосредотачиваюсь на нем, задыхаюсь, а затем закрываю глаза, надеясь, что он исчезнет. Но когда я открываю их, он все еще там.
Нет, это не может быть правдой…
Но логическая сторона моего разума говорит, что с удьба просто дала тебе пощечину .
Я сдерживаю стон.
Срань господня.
Ронан Смит.
Худший, самый ужасный, даже подумать-об-этом-не-могу-без-пресмыкания секс на одну ночь.
Глава 3
Нова
У меня кружится голова, как будто я внезапно перенеслась в другое измерение. Моя рука находит край острова и цепляется за него.
Прошло больше двух лет, а он выглядит также, но по-другому. Одетый в простые темно-синие плавки, его тело изысканно, с широкими волнистыми плечами, которые сужаются к мускулистой груди, мускулистым шести кубикам, а затем резко очерченной V. Он потрясающе загорелый и здоровый на вид, резко контрастирующий с бледным, изможденным мужчиной из прошлого.
Его рост около шести футов четырех дюймов, а ноги слегка расставлены в стойке воина. Полотенце окутано вокруг его шеи, и он протягивает мускулистое предплечье, чтобы потереть им лицо.
Я смотрю на его губы. В ту ночь, в определенные моменты, они были тонкими и обтягивающими, но теперь они пухлые, нижняя пышная и экстравагантная. Этот приятный для поцелуя рот почти смягчает шрамы на левой стороне его лица. Я не зацикливаюсь на шрамах или неровной линии на его лице, хотя часть меня ценит их, задается вопросом, как они изменили его, создали ли они глубину. Мне не терпится нарисовать его, со шрамами и всем прочим, но в основном меня всегда завораживали его глаза. Сегодня они серо-голубого цвета, как ледяная зимняя буря. В ту ночь, когда я встретила его, они были цвета раскаленного оружейного металла, тлеющие от жара.
Темные прямые брови обрамляют его точеное лицо, а влажные волосы зачесаны назад. Когда они высохнут, это норково-коричневый цвет, длинные до подбородка и волнистые.
Кто-то, симпатичная девушка лет двадцати, встает между нами, слава Богу, говорит что-то остроумное и дает ему в руки стакан чая со льдом, и он тихо бормочет “Спасибо”. Я использую это время, чтобы собраться, пока девушка болтает с ним. Он не сводит с меня взгляда, хотя морщинки вокруг его глаз напрягаются так, что это говорит мне, что он оценивает меня — он помнит.
По моей коже пробегает электрическая дуга, и мое дыхание учащается. Как это возможно, что он здесь?
Он не подходит. Я всегда представлял его все еще в Нью-Йорке, может быть, в той комнате в пентхаусе в отеле Мерсер, лежащим на животе, его губы приоткрылись, когда он дышал сном человека, который слишком много выпил. Верхняя простыня запуталась вокруг одной из его ног, его голая задница была тугой и упругой. Одна рука свисала с кровати, другая была спрятана под подушкой. Он даже не пошевелился, когда я собрала свою одежду и выскользнула за дверь ранним утром. Я пробежала через весь отель и только когда села в такси, дала волю слезам. То, что я считала особенным… таковым не было.
Я часто смотрела на его рекламный щит на Таймс-сквер по дороге на работу. Вы могли бы увидеть профессионального игрока, торгующего одеколоном, нижним бельем или кроссовками, но нет, его коньком была грамотность.
УВЛЕКИТЕСЬ ЧТЕНИЕМ. Он сидел на ступеньках Нью-йоркской библиотеки с книгой в руках и широкой улыбкой на лице как у Генри Кавилла. Это заставило мое сердце затрепетать. Он окидывает меня пристальным взглядом, который намекает на острый интеллект. Он задерживается на моей выцветшей рубашке, разглядывает мои джоггеры и черные конверсы, а затем медленно возвращается к моему лицу. Он делает глоток своего напитка, медленно и легко.
— С тобой все в порядке?
Черт возьми, нет.