Черт. Мое разочарование проходит, когда я провожу руками по волосам, затем хватаюсь за кепку. Я знаю, что такое горе, это чувство борьбы со смертью, когда хочется цепляться за любое напоминание. Я носил кольцо Уитни на шее целый год.
Я ищу правильные слова.
— Я задел твои чувства. Я сказал что-то не то. Конечно, они, их нельзя заменить, и ты хотела бы сохранить их. Мне очень жаль.
Она бросает на меня удивленный взгляд, затем прикусывает нижнюю губу.
— Правильно. Ты понимаешь.
— Да. Я кое-кого потерял. — Моя авария несколько недель было в новостях; плюс, если она встречалась с Зейном, я предполагаю, что она знает.
Что-то привлекает ее внимание на другой стороне улицы, и ее глаза вспыхивают, когда она издает стон.
— О-о-о. миссис Мидоус держит нас на прицеле.
Лоис стоит на своем крыльце с сумочкой в руке и идет к своей машине, одетая в синее платье в цветочек, туфли на каблуках и ее стетсон.
— Эй, вы оба! Рада, что вы двое ладите! — кричит она. — Не обращайте на меня внимания. Вы все продолжайте говорить! Познакомьтесь поближе друг с другом! Я иду в церковь, если ты хочешь пойти!
— Может быть, в следующий раз, миссис Мидоуз! — Радостно говорит Нова.
Лоис садится в свой серебристый мерседес и сдает назад, затем медленно отъезжает с довольной улыбкой на ее лице.
— Отлично. Сейчас она будет давить на тебя, — бормочу я.
— Хорошо, что меня это не интересует, — огрызается она.
— То же самое, — говорю я, надевая кепку обратно.
Женский голос зовет Нову по имени изнутри дома; затем Сабина подходит к двери, одета в шорты и мешковатую футболку. В ее руке лопаточка, а на шее фиолетовое боа. Она смотрит на меня без удивления.
— О, привет, тренер Смит. Вы пришли на блинчики? Я могу сделать еще несколько. В них нет глютена.
— Привет, Сабина, — говорю я с улыбкой.
— Он не останется, — говорит Нова, вздернув подбородок и глядя на меня. — Он только привел Спарки домой.
Я выдыхаю.
— Правильно. Увидимся еще. — Моя рука касается руки Новы, когда я двигаюсь, и ощущения пробегают по моей коже, мое тело напрягается.
Странно. То же самое произошло прошлой ночью, когда я проводил ее в свой кабинет. Я позаботился о том, чтобы держаться на расстоянии после этого, но…
Я добираюсь до ее тротуара, прежде чем мое любопытство съедает меня, и я останавливаюсь и смотрю, как она поворачивается, ее задница в форме сердца, покачиваясь, возвращается в дом.
Она. прекрасна.
И, черт возьми…
С того момента, как она обернулась на кухне, ее лицо укололо меня, дразня, как память вне досягаемости. Я наслаждался женщинами на протяжении многих лет, и большинство этих сексуальных взаимодействий, как правило, отходят на задний план в моем сознании. Но есть определенные женщины, которые занимают реальное место в вашей голове, те, на которых вы реагируете так, что никогда не забудете.
Даже если ты не можешь вспомнить их лица…
Эти мурашки…
Тогда…
Давно не виделись — как по-настоящему, ты даже не представляешь.
Затем было ее упоминание о расплате и о том, что у жизни забавное чувство юмора…
И эти пухлые губы…
Ее увлечение манжетой Леи…
Я останавливаюсь на месте, мои руки сжимаются.
Ни за что. Ни хрена себе.
Каковы шансы? Сама идея невозможна!
Идя по тротуару, я достаю свой телефон и звоню человеку, который знает о той вечеринка. Так отвечает на третьем гудке, его голос дрожит.
— Ронан? — Я слышу шорох ткани. — Чувак. Я только что проснулся. — Он делает паузу. — Черт, с днем рождения. Я пропустил это. Я отстой! — кричит он, затем снова ругается, несколько раз. — Сегодня я пошлю тебе огромную корзину фруктов! Господи! Мой мозг превратился в кашу из-за этих лекарств!
Я хихикаю.
— Как лодыжка? — Он сломал ее на прошлой неделе на тренировке.
— Больно, — стонет он. — Я ухожу на некоторое время. Медленно умираю от скуки. Пришли текилу и стриптизерш! А еще лучше, сделай перерыв и приходи ко мне. Я скучаю по твоему уродливому лицу.