— А можно исключить из этого принятия деньги? — просительно произнесла я.
— Нет, — качнула головой Ликорис. — К сожалению, наши мужчины показывают любовь через драгоценности.
— Тогда мне нужно заработать на…
— Нет. Но запомни, если захочешь сделать кому-то из близких мужчин очень больно, купи ему золото за свой счет.
— Я ничего не понимаю, — понурилась я.
— Просто делай, как я говорю. Пойми, у нас родственные связи возникают не только через кровь, но и через магию. Дома я помогу тебе почувствовать нить, протянувшуюся между тобой и ректором. И если ты действительно хочешь сделать ему приятно, то приготовь ему что-нибудь. Или вышей платок. Нарисуй картину — в общем, сделай что-то своими руками.
Ликорис помолчала, а потом вновь заговорила:
— Мы дарим время. Мужчины тратят время и силы, чтобы заработать деньги. И потом дарят женщинам и детям то, что можно купить. Дети не имеют права дарить купленное — они не зарабатывают. И тут мы переходим к женщинам. Негласное правила говорят нам о том, что если подарок сделан своими руками, то он пропитан любовью. Если подарок куплен и дополнен самодельной открыткой — дружеское расположение. Если подарок просто куплен, то равнодушие.
Внимательно выслушав Ликорис, я резонно уточнила:
— Так что, ты предлагаешь мне сообщить ректору, что я равнодушна?
— Эй, мы говорили о деньгах, которые заработала сама женщина, — Ликорис щелкнула меня по носу. — А тут ты пришла в лавку, увидела мелочь для себя, заметила что-то подходящее для дядюшки и племянника. Ты не подарила, ты купила для постоянного пользования.
— Ладно, кажется я поняла.
Выбрать, правда, оказалось непросто. Ребенку очень мало лет, какую драгоценную безделицу я могу ему выбрать? Чтобы не сунул в нос, не потерял и не… О!
— Покажите пожалуйста вон тот браслет. Коричневая кожа, серебро и магерит.
— Это не безделушка, — кашлянула Ликорис.
— Это и не мне, — в тон ей отозвалась я. — Наполню магерит своей силой и пусть племянник носит не снимая, пока заряд не выйдет. Потом еще раз наполню и так пару лет. Это… Это укрепит его врожденную способность сопротивляться проклятьям.
Себе я выбрала витую деревянную шпильку — слишком дешево, Ноэль, а ректору гребень, тоже деревянный, но с золотым напылением.
— У вас имеется алтарный зал? — спросила я.
И меня тут же проводили туда. Наполнив камень, я вернула браслет девушкам и велела запаковать и отправить ректору Айервиллю вместе со счетом.
— Да, миледи. Прошу, коснитесь вашей силой вот здесь, — мне подсунули свиток.
И я замерла, а что если…
Но тычок в бок не дал додумать мысль до конца. Я коснулась свитка и на нем тут же загорелся герб Айервиллей.
— Благодарим за визит, леди Айервилль.
— О, прошу прощения, но я не Айервилль, — я покачала головой и вышла.
Следом за мной вышла и посмеивающаяся Ликорис:
— Теперь они будут гадать, кто ты.
— Ты же сама сказала, ничего не говорить, — хмыкнула я. — Так, погоди. А то, что я на деньги дядюшки купила детям…
— Детям можно покупать все, — отмахнулась Ликорис, — не в том плане, что их нужно баловать, а в том, что источник благосостояния не важен. На свои, на деньги мужа или любовника — не имеет значения. Нам очень тяжело даются дети, Ноэль. Трое детей Кайрнеха это предмет зависти. И глупости, если говорить о той лисице.
— Да?
— У лис нет таких заморочек с истинными парами, как, например, у волков или драконов. У них есть понятие кровной совместимости. Кайрнех и та курица…
— Лисица, — поправила я.
— Куро-лисица, — объединила Ликорис, — идеально друг другу подходили. Да, не было чувств, но чувства… Они могут и прийти, если хорошо постараться. Тем более, что Кайр был в ней заинтересован.
У меня сдавило сердце.
— Но она не захотела рисковать и связываться с магистром теней. Теперь кусает локти — с другим детей завести не удалось, а Кайр… Кайр слишком горд. И…