— Ты права, радоваться рано. Это только начало.
Лида подошла к нему ближе, негромко пояснила причину своего невеселого настроения:
— Мама Насти куда-то пропала.
— Что значит, «пропала»?
— Привела Настю, сказала, что ненадолго, и ушла. Мы даже в квартиру ходили, нам слесарь открывал. Ее телефон лежит, а ее нет. И папы Настиного тоже. Соседка сказала, что оба ушли, — вкратце пересказала Лида события сегодняшнего вечера.
— Может, что-то случилось? — с тревогой спросил Валентин. Казалось, что эта ситуация напомнила ему что-то из его прошлой жизни.
— Тоже боюсь, — кивнула Лида, у которой был свой печальный опыт.
— А на работу она приходила?
— По-моему, она не собиралась на работу. Муж из рейса приехал, наверное, отпросилась.
— Если не появится, надо завтра ей на работу позвонить или съездить, — и Валентин обернулся к девочке:
— Настя, твоя мама где работает?
— В школе, сейчас у нее уже отпуск.
— Учительницей? — уточнила удивленная Лида, потому что эта ухоженная экстравагантная женщина меньше всего была похожа на учителя.
— Да, по математике. В параллельном пятом, — спокойно ответила Настя.
Валентин ошеломленно смотрел на нее, пытаясь осознать услышанное.
Лида тоже недоумевала:
— Странно. Зачем тогда нужен репетитор по математике?
— У мамы на меня терпения не хватает. Сразу кричит. Я тогда совсем ничего не понимаю.
— Теперь ясно, почему ее отец так рассвирепел, когда я сказал про математику, — тихо сказал Валентин Лиде.
Ночью Настя тихонько плакала, свернувшись калачиком под одеялом на постеленном для нее диване. Лида вышла из спальни, присела на диван, погладила девочку по голове.
— Настенька, что ты? Все будет хорошо, — попыталась утешить ее Лида.
Из спальни послышался плач Танюшки. Лида встала, направилась к спальне.
— Тетя Лида, не уходите, — попросила Настя.
— Я сейчас приду.
Лида открыла дверь в спальню: Валентин уже поднялся к малышке, что-то пел ей, укачивая. Лида закрыла дверь, вернулась к Насте.
На следующий день Лида решила, что обязательно нужно с кем-то посоветоваться. Лучше всего, с бывшей участковой. После беседы со старушкой, Настиной соседкой, теперешний участковый особого доверия не вызывал. Еще привлечет к ответственности за проникновение в чужую квартиру.
Настя, сидя за столом, рисовала ручкой на оборотной стороне листов-черновиков, выданных ей Валентином. Лида ходила по комнате с Танюшкой на руках, разговаривала по сотовому:
— Нонна Дмитриевна, извините, что беспокою, я знаю, что вы сейчас в декрете, но мне очень нужно с вами посоветоваться… В семь часов? Хорошо, — и сказала девочке:
— Нонна Дмитриевна придет в семь часов. Мы еще успеем в магазин. Надо же тебе что-нибудь купить.
Посещение магазина с младенцем на руках и десятилетней странноватой соседской девочкой, от которой Лида в любой момент могла ожидать чего угодно, казалось довольно сомнительным мероприятием, но было необходимо. Танюшке передалось волнение мамы, и она немного ерзала и похныкивала, но хотя бы не кричала. К счастью, Настя вела себя хорошо, не просила купить ей что-нибудь дорогущее. Вообще ничего не просила, думала о чем-то своем, равнодушная к богатствам, выставленным на полках.
Лида тоже старалась не смотреть ни на красивые платья, ни на симпатичные кастрюльки, на которые все равно не было денег. Но невольно вздохнула, проходя мимо ярких мягких зверюшек и нарядных кукол. Надо надеяться, что когда дочурка подрастет, они смогут ее побаловать.
Лида купила для Насти кое-что из одежды и даже расщедрилась на настоящий альбом для рисования и цветные карандаши. Хотелось как-то скрасить для девочки вынужденное пребывание в чужой семье.
После похода за покупками с двумя детьми Лида чувствовала себя совершенно вымотанной, но держалась изо всех сил: спокойная, заботливая и приветливая — мама для своего и тетя для подкинутого ребенка. Настя же ни в чем не виновата. Когда вернулись домой всем табором, образцовая мать семейства накормила обеих, уложила Танюшку, потом занялась подкидышем.
— Вот, смотри, это твоя полка. Сюда я кладу то, что мы купили, — Лида аккуратно положила в шифоньер футболки, приобретенные для девочки.