— У тебя остались приятные воспоминания? Смех и счастливые времена? Праздники?
Это было давным-давно, но воспоминания и правда были хорошими.
— Да.
— Береги их. Мои счастливые воспоминания закончились, как только мне исполнилось восемь лет. После этого моя жизнь стала жалкой.
— Хочешь… поговорить об этом?
Я слышал, как Кортни встала.
— Я не хочу даже думать об этом. Ты доел?
Молча, я взял свою тарелку и подошёл к забору. Я слышал, как Кортни поднялась по лестнице, и поставил свою тарелку на карниз.
— Кортни… — с мольбой в голосе, сказал я.
— Что, Нат? — Её голос звучал устало, даже измученно.
Я постучал пальцем по верхней части забора и протянул свою руку.
— Пожалуйста.
Кортни вздохнула, и я почувствовал, как её ладонь коснулась моей. Я вытянул руку так далеко, как только мог и с силой сжал пальцы Кортни.
— Я не хотел расстраивать тебя. Мне очень жаль.
— Знаю. Ты не расстроил меня. Я просто не хочу говорить об этом.
— Понимая. Но, Кортни, ты — потрясающая девушка. Обалденно готовишь. В чем бы ни была их проблема, понятно, что дело только в них. Не в тебе. Очевидно же, что они придурки.
Кортни невесело рассмеялась.
— Конечно.
Я сжал её руку.
— Я не вру. Я думаю, ты замечательная. — Я колебался, боясь сказать слишком много. — И я рад, что ты появилась в моей жизни. Что стала моей соседкой.
Кортни молчала. Я почувствовал, как она сжала мою руку в ответ.
— Спасибо, Натан. Ты хороший друг. — Её рука выскользнула из моей. — Я пойду. Спокойной ночи.
Я слышал, как она собрала посуду и вошла в дом. Тихий щелчок закрывшейся двери, отозвался эхом в тишине вечера. Звук казался таким же горьким, как и голос Кортни.
Я спрыгнул со стула и сел на него.
«Хороший друг».
Кортни считала меня другом. Запрокинув голову, я уставился в небо, размышляя об этом.
Я сказал Гранту, что был доволен тем, как складываются отношения с Кортни, но только сейчас понял — мне недостаточно просто быть ее другом. По какой-то причине за смехотворно короткий срок Кортни стала много значить для меня.
Я покачал головой на эту нелепость.
Мы даже не видели друг друга, никогда не говорили лично, и всё же у меня возникли чувства к девушке с нежным голосом, милым хихиканьем и щедрым характером, которая жила по соседству. К девушке, настолько робкой, что без сомнения тут же запаникует, если я предложу встретиться без барьера в виде забора.
А именно этого я хотел сейчас больше всего на свете.
Я хотел узнать Кортни, и желал, чтобы она узнала меня.