- Вот тебе и ого, - бросает Костя.
Достаёт из кармана пачку с сигаретами и прикуривает.
- Скоро официальное объявление будет. Так что, вряд ли мы теперь так просто сможем вытащить его на посиделки.
В голосе Назарова проскальзывает то ли обида, то ли презрение.
- Ты расстроен?
- Естественно, я, блять, расстроен! - вдруг повышает голос. Затем тушуется и отводит взгляд в сторону. – Сколько его знаю, он пытался избавиться от этого дерьма, а тут сам же и вляпался в него. Видите ли, семья его обанкротится. Да ему вообще дела не должно быть до неё…
Почему-то становится обидно за Стаса. Он же не виноват, что родился в богатой семье, так же как и я не виновата в том, что моя мама умерла от рака. Так же как Костя не виноват в том, что случилось с его семьей. Родителей не выбирают, и решение Стаса – исключительно его выбор.
- Он же не стал другим человеком, - говорю я. – Это всё тот же Стас. Почему ты так говоришь, как будто он предал тебя?
Костя качает головой: я вижу, что парень хочет высказаться или огрызнуться, а, может быть, и вовсе послать меня куда подальше, но вместо этого он лишь затягивается в последний раз и выбрасывает окурок в сторону.
Проходящая мимо женщина неодобрительно смотрит на нас.
- Нет, конечно, - сдержанно улыбается. – Это всё тот же Стас. Старый добрый Стасян, сто раз вытаскивающий меня из дерьма. Конечно, я рад за своего друга, он же теперь владеет акциями компании и считается одним из богатых бизнесменов страны. Я просто в восторге.
Не верю ни единому его слову, но если начну перечить, точно разругаемся. И вообще, он приехал сюда, чтобы на Стаса жаловаться?
- Прости, - его голос становится мягче. – Просто от одной только мысли, что он теперь будет занимать тем, что ненавидит, меня желчь распирает.
- Он большой мальчик, справится сам, - спокойно отвечаю.