— Конечно, но тебя уволят, а твоя карьера будет запятнанная, когда все узнают, что ты обмениваешь оценки на секс.
Ратледж схватил его за шею.
— Ты маленькое дерьмо. — Его рука крепче сжала горло. — Ты мне угрожаешь?
— Нет, — прохрипел Шон. — Я просто очень не люблю, когда надо мной издеваются. Я не заставлял тебя засовывать свой член мне в рот, профессор.
Ноздри Ратледжа раздулись. Он ничего не сказал, мышцы его челюсти подрагивали.
— Серьезно, почему у тебя со мной проблемы? — сказал Шон, изо всех сил пытаясь дышать сквозь давление хватки Ратледжа. — Я не могу быть единственным учеником, которого ты использовал. Я не горжусь тем, что я сделал, но это была справедливая сделка: мы оба что—то извлекли из этого. Почему ты продолжаешь мучить меня?
— Я никогда не обменивал оценки на секс, — возразил Ратледж. — Ты был единственным исключением.
Шон моргнул.
— Что? Но я слышал...
— Да, я постоянно получаю предложения, но я сообщаю обо всех, кто достаточно глуп, чтобы предложить это прямо. Неужели я похож на человека, который готов обменять оценки на что угодно, Уайатт?
Ну, нет. Вот почему Шону было трудно поверить в это, когда Кристиан рассказал ему об этом слухе.
— Но... — Шон изучал Ратледжа. — Что насчет меня? Почему я?
Молчание растянулось. И тянулось. И тянулось еще немного.
Оу.
Шон облизнул губы.
— Ты хочешь меня. — Он неуверенно усмехнулся. — Вау. Наверное, я... я польщен.
Ратледж злобно посмотрел на него, сжимая горло Шона.
— Это просто похоть, не более того. Я не буду обращаться с тобой по—особому.
— Ты уже обращаешься со мной по—особенному, профессор. В последнее время ты был полным мудаком — даже больше, чем обычно. — Шон задержал взгляд. — Давай будем честными, чувак. Мне нужно было не завалить твой предмет, поэтому я отсосал тебе. Я не заставлял тебя принимать мое предложение. Ты хотел, чтобы твой член отсосали, и ты получил то, что хотел. Это не моя вина, что ты не смог устоять. И, черт возьми, я не виноват в том, что возбуждаю тебя. Так что, пожалуйста, перестань вымещать это на мне. Я понимаю: ты сексуально неудовлетворен, так иди подрочи или трахни кого—нибудь...
— Я так не думаю, — очень тихо ответил Ратледж.
Шону не понравился блеск в его глазах.
— Что?
— Я всегда получаю то, что хочу, — сказал Ратледж, его мягкий тон не соответствовал жесткой хватке на горле Шона. Наверняка остануться синяки. — Если я хочу твой рот, я получу твой рот, а не чужой. Встань на колени.
Шон уставился на него. Был ли этот парень настоящим?
— Я так не думаю, профессор, — так же тихо ответил он. — Это ты хочешь, чтобы твой член сосали. Я натурал. Что мне с этого?
Глаза Ратледжа сузились.
— Я больше не повторю свою ошибку. Тебе придется работать над выпускной оценкой, как и всем остальным. Я не поставлю тебе оценку, которую ты не заслуживаешь.
— Тогда, похоже, это будет первый раз, когда ты не получишь то, что хочешь. Сэр. Отпусти. Сейчас же.
Ратледж не отпускал, оценивающе глядя на него.
— Две тысячи, — ответил он.
Шон нахмурился.
— Что?