— Дарина! — Он резко повернулся и схватил меня за плечи. Япи сделал коронное «Уиии». — Это нормально. Поверь, это самое нормальное, что может быть во вселенной.
— То есть, феромоны?
Арахнид снова улыбнулся. И осторожно прикоснулся к губам.
— Нет. У меня нет ничего, что могло бы привлечь самку. Кроме денег. Деньги есть. Но этого не достаточно, чтобы найти пару.
— То есть, это просто мои загоны?
— Ты моя прия.
— Я не знаю, что это значит.
«Поздравляю! Арахнид признал вас женой. Хороший выбор первого мужа»
«В смысле первого?!» — Возмутилась я. — «В смысле мужа?!»
Бадран
Дарина начала дрожать. Как будто мерзла. Лицо и губы побледнели.
— Я не знаю, что это значит. — Повторила она.
— Я объясню.
Сделал шаг назад. Чтобы не нервировать ее еще больше. Дарина кивнула. Несколько раз моргнула и сделала глубокий вдох. В комнате повисла пауза. Девушка вела внутренний диалог. Я старался не мешать. Искусственный интеллект должен был прояснить ситуацию для Дарины. И дать мне время подобрать.
Люди не чувствовали парности. Их союзы основывались на личном выборе: симпатии, комфорте, взаимной выгоде. Примерно, как и арахниды последние пару тысячу лет. Говорят, что когда-то каждому высшему арахниду предназначалась только одна прия. Как у нижних ветвей клана. Потом, баланс нарушился. И соотношение самок и самцов стало один к двум. Война увеличила дисбаланс и классическая парность эволюционировала в желание подчиниться.
Но с Дариной все было иначе. Я хотел не подчиняться, а быть рядом. Оберегать, защищать, любить. Необычно. Но так бывало раньше. А вот, чтобы самка из расы, лишенной парности испытывала что-то подобное, я еще не слышал.
Вспомнил Леру с ее нагом. Асс был еще той занозой в заднице. Я думал, что его моногамный брак — явление временное. Что как только девчонка освоится, у нее появится как минимум пара, если не мужей, то любовников. Но ничего подобного не происходило. И теперь, кажется, я понимал почему.
— Ладно. — Ожила Дарина. — Что значит прия?
— Пара. Жена.
— И как? — Она потерла лицо ладонями.
— Что как?
— Как ты выбирал? Ты же как — то делал выбор.
— Просто почувствовал. Когда увидел.
— То есть, ты просто увидел меня в кафе и решил, что я стану твоей женой? Так получается?
Дарина
Бадран кивнул. Я хотела возмущаться, кричать о несправедливости мира и просто злиться. Но не получалось. Не знаю почему. Злости не было. Была растерянность. И непонимание, что теперь с этим делать. Только я приняла для себя факт «переселения» на другую планету, как подоспели новые обстоятельства. И не верь после этого в судьбу, рок или высшие силы.
— Дарина, — он сделал шаг вперед, я шаг назад.
Нет, я не боялась арахнида. Наоборот, пугала уверенность в том, что ничего плохого он не сделает. Не посмеет. Или не захочет. В общем, я была в полной безопасности. Но на всякий случай, чтобы не терять контроль над собственным телом и, что еще важнее, над разумом, старалась держать дистанцию.
— И какого это?
— Что это? — Не понял арахнид.
— Понимать, что тебе не дали выбора? Что обречен быть с посторонним… ч… самкой.
От последнего слова чуть не скривилась. Все же, не так хорошо я адаптировалась к местным реалиям.
Какой реакции я ожидала от мужчины, не знаю. Злости, задумчивости, озадаченности. В общем, чего угодно, но не смеха. Он широко улыбнулся, запрокинул голову и раскатистый смех пронесся по всему дому. Плечи мужчины дрожали. И малышу япи пришлось схватиться за волосы Бадрана, чтобы не упасть на пол.
— Что смешного я спросила?
— Ничего. — Глаза арахнида сверкали мягким красным светом. — Ничего. Я счастлив. Я счастлив тебя найти.
— Ты обо мне ничего не знаешь.
Это уже были не слова отчаяния, а что-то похожее на смирение.
— Не знаю. — Не заметила, как он оказался совсем близко. — И ты ничего обо мне не знаешь. Но это можно исправить. Ты расскажешь о себе, я о себе. Нам не обязательно прямо сейчас бежать в храм. Тем более, на Пари его просто нет.