Она стремительно взбиралась по карьерной лестнице и стала одной из самых известных женщин в правительстве, как будто в качестве подружки Поттера она была менее популярной.
Драко был абсолютно уверен, что Грейнджер выбрала путь общественности только потому что так проще, и в итоге что? Грязнокровка привлекала слишком много внимания, и теперь ей заинтересовались волшебники, которые представляли собой большую угрозу.
И решать это, Салазар ее подери, приходится Драко. Уже давно он не чувствовал к ней былого презрения, только непонимание, почему золотой принцессе не сидится дома в обнимку с дражайшим супругом в лучах славы.
— Блейз, ты не можешь отрицать того факта, что после падения Темного Лорда многие двери захлопнулись перед лицами большинства чистокровных волшебников не только в Великобритании, но и за рубежом. И сейчас Грейнджер имеет большой потенциал и вес в тех отделах, где у нас мало возможностей. Не считая того факта, что грязнокровка начала рыть на Кирин Димитрову. Поэтому так важно заполучить это сотрудничество. Нам нужен контроль над действиями главы департамента иностранных дел.
— Откуда ты знаешь, что она роет под эту Димитрову?
— Не помню, чтобы я должен был отчитываться перед тобой, Блейз.
Забини задумался, стоит ли копать дальше и расспрашивать Малфоя насчет этой странной затеи притащить в Баше грязнокровку Грейнджер для борьбы с Димитровой.
Что-то тут явно нечисто. Блейз пристально посмотрел на Драко, выискивая хоть какие-то подсказки. Но бледноватое лицо мужчины не выражало абсолютно ничего. Впрочем, как и всегда.
— Драко, какой план? — Забини оставил попытки выяснить что-то большее. Пока что.
— Мне нужно поспать, тебе разобраться с Флинтом. У меня еще есть пара срочных дел, которые не терпят отлагательств. Вечером приедет Нотт с новостями из Дублина. Ты мне нужен самое позднее завтра с утра с расписанием Грейнджер на ближайшие мероприятия, где ее величество будет воспевать маггловскую хрень.
— Добуду, даже если придется спать с троллем, — усмехнулся Блейз.
— Я видел некоторых твоих женщин, не думаю, что для тебя будет это в новинку, — впервые за все утро Драко слегка улыбнулся.
Забини лишь пожал плечами и пошел в сторону камина.
— Не проспи, принцесса, — проговорил мужчина, исчезая в фиолетовом пламени.
Малфой встал из-за стола и направился наверх, прямо в свою комнату. Она располагалась в западном крыле огромного величественного дома, чтобы никакие утренние солнечные лучи не тревожили обитателя большой готической спальни.
Просторная, с окнами во всю стену и тяжелыми вельветовыми портьерами с серебряными люверсами, с платяным шкафом из ценного палисандра, потому что дороже черного дерева просто не существует, и огромной кроватью с венецианским балдахином.
На полу был постелен цвета слоновой кости ковер с высоким ворсом, единственное светлое пятно среди всей мебели и темноты зеленых стен, на которых были повешены несколько картин в сероватых рамах.
К спальне примыкала большая ванная комната — любимое место, где он по-настоящему расслаблялся и смывал с себя грязь самых темных дней. И сегодня как раз был один из таких.
Для Драко это был особенный ритуал: набрать горячую воду, использовать эфирное масло, запах которого тяжело стелился по стенам, тереть жесткой щеткой все тело, пытаясь смыть мерзкую грязь рутинного лицемерия и фальшивых жестов.
Слизеринца к такому способу расслабления приучила мама. Малфой улыбнулся, вспомнив как она колдовала для него пузыри, когда он был ребенком, и давала выбрать, каким маслом будет пахнуть вся ванная комната.
Чаще всего он предпочитал лемонграсс, иногда перечную мяту, а в особые дни мама приносила свое любимое масло иланг-иланга, которое растекалось невероятным букетом сладких цветов.