— Рад слышать страх в твоём голосе.
— Не льсти себе, — Грейнджер заправила прядь. — С молодняком любой волшебник справился бы на раз два. Кстати, они скоро явятся.
— Уходим, — Малфой схватил ведьму за руку и переместился прямо перед хижиной.
Юстина помешивала что-то в котелке, пока её мать снимала шкуру с убитых кролей.
— Госпожа! — девочка тут же бросилась к Гермионе.
Что, во имя всех драконов, здесь происходит? Лес кишит чудищами, дети обнимаются с ведьмой, а местные даже и не думают позвать сюда охотника. Драко наблюдал, как женщина благодарила Грейнджер. В аду уже снегопад такой, что пламя погасло.
— Спасибо, господин, что спасли меня.
— Ты не знала, что там грендель? — Малфоя мало интересовала восторженная речь.
Женщина настороженно посмотрела на Гермиону. Та лишь кивнула, будто давала разрешение сказать правду.
— Знала, господин. Но я хожу в Драконьи горы по поручению госпожи. В этот раз по неосмотрительности угодила в ловушку. Хорошо, что Юстина была со мной. Смогла привести помощь.
— Зачем ты помогаешь ведьме? Вы ведь знаете, на что она способна.
— Госпожа заботится о нас. Охраняет лес, поддерживает порядок. В Дразорберге чтят традиции и помнят, что и человек может стать чудовищем. А в чудовище может быть намного больше человеческого, чем в самих людях.
Драко не сказал ни слова. Мало того, что женщина не боялась Грейнджер, она её в каком-то смысле обожествляла. Чокнутые создания. Малфой направился к реке смыть с себя вонючую болотную жижу. Ведьма оберегает деревню. Праматерь монстров, слишком много событий за последние пару дней. И чертово сомнение, которое она пыталась поселить в его голове, уже пускало свои корни. Не все чудища, которые встречались охотнику на пути, были настоящими чудовищами. Семья Забини, несколько вурдалаков, даже сирена. Все они жили мирной жизнью, не убивая людей. Но ведь Грейнджер — ведьма… А ведьмы не знают пощады.
Драко не заметил, как оказался у края воды. Сняв с себя намокшую одежду, он нырнул в реку, наслаждаясь прохладой. Не самое подходящее время для купаний, но вонь болот, казалось, проникла всюду. Мерзость. Не хотелось выходить на сушу. Мягкое течение расслабляло, и Малфой потерял счёт времени.
В очередной раз вынырнув на поверхность, Малфой заметил, как на берегу стоит Гермиона с плащом в руках.
— У тебя уже отросли плавники или ещё нет?
Девушка улыбалась, будто они были старые друзья. Будто им не суждено сразиться в смертельной схватке, в которой выживет только один. Будто не понимала, что только метка на плече сохраняет ей жизнь.
Охотник вышел из воды и обратил внимание, как Грейнджер рассматривает его обнаженный торс.
— Столько шрамов.
— Большинство от твоих сестёр, — сказал Драко, подходя ближе.
— Значит, любишь подпускать ведьм к телу. Неразумно. Посмотри, что это сделало с твоей прекрасной кожей, — усмехнулась Гермиона. — У меня тоже есть шрам. От охотника.
— Покажи.
Карие глаза взметнулись к его тёмному взгляду. Мужчина видел, что она сомневается.
— Он, вероятно, не пережил встречи с тобой.
— Нет, очень даже пережил, — Гермиона закатила рукав.
На её предплечье виднелся порез в виде креста. Такой же был у Малфоя. Столько, сколько он себя помнил.
— Откуда у тебя это? — Драко провёл пальцами по бледному рубцу и повернул свою руку, показывая собственные отметины.
— Я же уже тебе говорила. Ты уверен в своих воспоминаниях?