— Я не выйду, — в тишине комнаты звук моего собственного голоса прозвучал слишком громко.
— Я собираюсь повесить трубку, — сказал папа. — Мне нужно сообщить Рорку, что случилось. Я перезвоню тебе, как только поговорю с ним.
— Я должна позвонить в полицию, — повторила я.
— Нет, полиция задаёт слишком много вопросов.
— Мне всё равно, будут ли они задавать вопросы, если они прогонят Дейна.
— Не надо, — сказал папа. — Я скоро буду дома.
В телефоне щелкнуло. Он повесил трубку. Я нажала кнопку отбоя и глубоко вздохнула, чтобы успокоиться. Я посещала занятия по боевым искусствам. Я могла бы защитить себя. Надеюсь. Может быть. Сколько раз мои родители предупреждали меня, что враги сильнее обычных людей? Я подумала о заявлении Рорка о Дейне в тот день, когда он выбил пальцы.
Обычно никто не может с ним справиться. Он думает, что он такая большая шишка.
Я заметила, что сердцебиение Дейна было медленнее, чем у меня. Почему я никогда не подозревала правды?
Голоса из телевизора проникали в тишину комнаты. Они всегда были такими громкими, или Дейн увеличил громкость, чтобы скрыть свои движения? Кто-то в шоу рассмеялся. Это казалось неестественным, жутким.
Я услышала скрежет за окном. Я развернулась и уставилась на шторы, боясь сдвинуть их. Был ли Дейн там? Я сделала несколько осторожных шагов к окну. Я должна проверить. Я была бы в большей безопасности, если бы знала, где он. Шум раздался снова, на этот раз громче.
Это пуленепробиваемое стекло, сказала я себе. Если он снаружи, он не сможет войти.
Я взялась за штору и распахнула её. Дейн стоял лицом ко мне по другую сторону окна. Я сделала шаг назад, задыхаясь.
Он держал лом, используя его, чтобы отодрать оконный уплотнитель. Где он его взял? В своей машине? Это вещь, которую он всегда возил с собой? Его глаза вернулись к своему обычному голубому цвету, но в них всё ещё был неестественный блеск. Это делало его похожим на ангела мщения: ужасного и прекрасного.
Я вспомнила все те времена, когда мы были наедине, в парке, в его машине, у него дома. Он мог бы причинить мне боль в любой из этих случаев, но не сделал этого. И всё же теперь, когда я была заперта в пуленепробиваемой комнате, он не оставлял меня в покое.
Я наклонилась к окну, крепче сжимая биту.
— Зачем ты это делаешь?
Он положил обе руки на стекло, пытаясь сдвинуть его.
— Я знаю, кто такой Рорк. Теперь у меня есть доказательства. Если ты тоже будешь со мной, у него будет меньше шансов исчезнуть, — стекло не сдвинулось с места. Дейн положил лом с другой стороны окна и дёрнул вниз. Окно протестующе заскрипело. — Это для твоего же блага, Эйслинн. Кто-то должен забрать тебя от твоего брата.
— О чём ты говоришь? — Рорк не был опасен.
Дейн передвинул лом в другое положение. Окно снова скрипнуло, на этот раз тихо застонав.
— Рорк — убийца.
Мой рот открылся от возмущения.
— Ты сумасшедший.
Взгляд Дейна встретился с моим; гнев отразился на его лице.
— О, я знаю, что такие, как вы, не считают это убийством. Любовь может прятать добро и зло под ковёр, — он прижал лом к окну наверху и нажал вниз. Рама издала почти человеческий визг. — Мы сейчас идём за Рорком.
— Оставь моего брата в покое, — впервые я почувствовал больше гнева, чем страха. — Держись подальше от моей семьи, или помоги мне, мне всё равно, кто ты, я убью тебя сама.
Он не вздрогнул от моей угрозы, но сожаление наполнило его глаза.
— Я не хочу с тобой драться. Но я сделаю это, если придётся. Запомни это. Следи за тем, что делаешь, Эйслинн. Как только ты присоединишься к Сетитам, мы тоже придём за тобой.
Зазвонил телефон, и я вздрогнула. Я совсем забыла, что держу его в руках. Я приложил его к уху.
— Папа?
— Скажи мне, что происходит.