Я почему-то вспоминаю сообщение отца Тома. Он искал мой номер. Думаю, что после того, как Томас получил отказ, то стал искать его сам и вышел на Еву. Обычно все именно так и происходит, так как я порой слишком сильно увлекаюсь работой над книгами. Иногда Ева жила у меня, чтобы напоминать о том, что мне нужен обед или сон. Ладно, хватит думать. Надо собираться в госпиталь, так как уже два часа дня, а я сижу с растрепанными волосами и в одном нижнем белье.
За окном светит солнышко, что большая редкость для Лондона, так как в последние дни часто шли дожди. Я возвращаюсь в спальню. Обожаю свой дом. Много светлых тонов и дерева, а еще зелени и картин. Некое подобие на эко-стиль. Кровать расправлена, а в кресле у выхода на балкон валяется мое платье и пиджак Тома. Точно, вчера он накинул его на меня. Стоит вернуть его Тому.
Ровно в три я, собрав волосы в хвост и переодев белый свитер и джинсовую юбку, влезаю в туфли — серые лодочки на невысоком каблуке и взяв свою сумку, покидаю дом и иду к ожидающему меня такси. Сама я не водила, так как часто мне приходили идеи в совершенно неподходящее время, и я старалась сразу же зафиксировать их. А вождение лишит меня такой возможности.
Ехать до King’s College Hospital от моего дома не очень далеко, так как я и сама живу в Кингстоне, что не всегда удобно из-за его отдаления от центра города, но этот дом подарили мне родители на совершеннолетие и мне тут определенно нравится. Мои родители занимались ресторанным бизнесом и у них было одиннадцать ресторанов по всей Англии, хотя познакомились они когда изучали астрофизику в Оксфорде. В детстве отец часто рассказывал мне о космосе, о звездах и планетах, наверное поэтому я пишу о том, как люди или спасают Землю от вторжения каких-то гуманоидов, или о том, как делают колонии на Марсе, вообщем все, что связанно с космосом.
— Наконец, — цокает Ева, едва я переступаю порог госпиталя. Она стоит, сложа руки на груди и вид у нее крайне серьезный и недовольный. Ей пришлось разгребать все то, что происходило после вчерашнего мероприятия, — не прошло и века, — моя дорогая и незаменимая брюнетка с серыми глазами, сегодня в узких джинсах и клетчатой рубашке, а на ногах кеды, за спиной рюкзак. Люблю ее такой, ей идут такое вещи.
— Брось, Мелендес, — усмехаюсь я, — у нас еще полчаса в запасе, — констатирую, посмотрев на часы, которые висели над стойкой информации, — а где мистер-я-самый-потрясающий-актер-этого-города? — с сарказмом интересуюсь я, пока медсестра записывает нас в журнал посещений. Ева пожимает плечами, ну и ладно, словно кто-то его тут ждет.
Мы поднимаемся в детское отделение, стены которого украшают яркие рисунки с героями мультфильмов, вроде Спанч Боба или Свинки Пеппы. Мы ездим сюда уже третий год, с тех пор, как я поступила в Метрополитен Университет. Ева училась на год старше, тоже на искусствоведа. Она сама вызвалась быть моим менеджером, когда появилась такая необходимость, так как с первой книгой мне действительно очень помог Доминик Холланд и я была ему безмерно благодарна за это.
Сегодня мы с детьми делали оригами и когда в холле за столами собралось около пятнадцати детишек от пяти до двенадцати лет, мы с Евой принимаемся за работу. Мне нравится общаться с детьми. Они такие милые и наивные, говорят то, что думают. С ними порой бывает проще. Проходит около часа и я окончательно убеждаюсь в том, что мистер Холланд не придет. Хотя он не похож на того, кто испугался бы прийти к больным детям, судя по его фотографиям.
Мы весело обсуждаем книги о «Гарри Поттере» и говорим о том, как круто было бы иметь волшебную палочку и о том, какое желание бы выбрал каждый из нас, как я замечаю то, как дети меняются в лице и все смотрят в мою сторону, это немного настораживает. Я ловлю взгляд Евы, которая стоит по другую сторону стола и она прикрывает рот, явно сдерживая смешок. Резко обернувшись, я едва не падаю от шока. С потолка свисает… Человек-Паук? Кажется так его называют, да? В любом случае, человек в красно-черном обтягивающем костюме и маске с большими белыми глазами, сильно рисковал, так как эта страховочная конструкция не вызывала доверия. И кто вообще так делает?
— Приветик, — а понятно, кто. Я узнаю этого трюкача по голосу. Дети тем временем во всю галдят и хлопают в ладоши, приветствуя своего кумира, — Человека-Паука заказывали?
Мне так хочется сказать «Нет». И дело не в том, что я не хочу видеть Томаса, а в том, что он просто срывает мое занятие. Если бы он пришел с самого начала, то я и слова бы не сказала, а сейчас он спускает ноги вниз и когда те касаются пола, отцепляет трос. Дети все еще аплодируют и кричат приветствия. Да, он популярнее, я смирилась с этим и отрицать это нет смысла. Он стягивает маску и черт… я снова вижу перед собой эти огромные карие глаза. Он улыбается во все 32.
— Привет, Человек-Паук, — мне приходится импровизировать, хотя у меня это всегда получалось ужасно, но Холланд не оставляет мне другого выбора, — я рада, что ты к нам заглянул. Ребята, вы рады, что Человек-Паук пришел к нам в гости? — я смотрю на детей.