— Да-да-да… — Джин пытается свести ноги, приняв его глубже, и наконец-то кричит, сжимаясь вокруг его пальцев и извиваясь на пледе, прикрывает от удовольствия глаза. Прямо как Логан и мечтал.
Секундного замешательства хватает, чтобы вытащить пальцы и накрыть Джин собой, с долгожданным приглушенным рычанием подминая под себя.
— Скажи, если будет больно, — отчаянно-горячий шепот над ее губами.
— Глупый, ты никогда не сделаешь мне больно, — она улыбается, смотрит на него с неприкрытым обожанием, с каким в его преступно долгой жизни не смотрел никто. Ни одна девчонка, с которой он развлекался в придорожных барах или снимал за деньги, не приносила такого нереального кайфа, чем Джин одним своим взглядом из-под опущенных пушистых ресниц.
— Логан? — мягко окликает она его, и только тогда он осознает, что просто тупо залип на нее в течение бесконечно долгих секунд. Ее обнаженное, ждущее его тело, слегка светящееся в свете луны, проникающем сквозь ткань палатки, растрёпанные рыжие волосы, раскрасневшиеся щеки, часто вздымающаяся грудь, светящиеся изумрудные глаза — это что, все ему? Это правда не сон, не бред больного влюбленного сознания?
Выдыхает, поглаживая её по щеке и растворяясь в том, как она по-кошачьи тут же прижимается к его ладони, едва ли не мурлыча:
— Ты охрененно красивая.
И резко входит в нее. Охнув, Джин впивается ногтями в его спину, притягивая еще ближе и беспомощно стонет, обвивая торс ногами:
— Черт, Логан, да!
Она такая влажная и узкая, ещё пульсирующая от наслаждения, что приходится на секунду притормозить, уткнувшись в ее шею, переводя к дьяволу сбившееся дыхание и держа зверя в узде. Хотя бы на несколько мгновений, давая ей привыкнуть. Давая себе время поверить. Боже, кажется, сдвинься он хоть на миллиметр, подними глаза — и сейчас же кончит от одной только реакции Джин, от одного ее вида, от одного ее полустона-полувсхлипа. Так, вдох, выдох, еще немного подождать…
Джин сбивает эти планы в бездну, ерзая под ним и хныча: «Ну же, давай, отпусти себя», ладонями гладя его плечи, будто ища в них опору, и в позвоночник резко стреляет огнем. Плевать. Надо жить здесь и сейчас. И, если она хочет его так же сильно, как и он ее, если любит его также глубоко, кому нужен этот гребанный контроль?
Oh, I go off like a gun{?}[О, я выстреливаю, как ружье,]
Like a loaded weapon{?}[Как заряженное оружие,]
Bang, bang, bang{?}[Взрыв, Взрыв, Взрыв!]
Grip me in your hands{?}[Сожми меня в своих руках,]
So here we go again{?}[Опять все то же самое,]
It echoes in my head{?}[Эхо в моей голове:]
Bang, bang, bang{?}[Взрыв, Взрыв, Взрыв!]
Grip me in your hands{?}[Сожми меня в своих руках]
Первый толчок он пытается сделать как можно более неторопливым, но выходит паршиво, и в конечном итоге, плюнув на все, Логан просто врывается в сжимающееся вокруг него тело. Перехватывает руки, фиксируя над ее головой, переплетая их пальцы, не давая закрываться от него. Слегка выходит, слыша над ухом разочарованный выдох Джин. «Потерпи, детка, сейчас вернусь». Вновь толкается, проникая уже до основания. И снова. И снова. И снова.
— Боже, ты так сжимаешься.