— Продолжай… — говорит она.
Я разбиваю изображение кулаком. Я больше ничего не хочу видеть, уверенная, что он сделал именно то, о чем она просила. Он сворачивается, как страница на фоне пламени, и опускается ниже. Вверху всплывает еще одно изображение, на этот раз с тронным залом, который я узнаю.
Женщина-фейри съеживается под тенью Аида. Он стоит перед ней, глаза красные, пальцы заканчиваются когтями. Его трясет от едва сдерживаемой ярости.
— Пожалуйста, — говорит женщина, — пожалуйста… прошу, не надо. У меня не было выбора…
— Выбор есть всегда, — отвечает Аид, но его голос звучит не так, как сейчас, он звучит как какое-то животное, запихнутое в человеческий костюм. Он искажен. Рычание. Рев.
Он бросается вперед.
Я не успеваю закрыть его достаточно быстро, чтобы избежать криков. Изображение исчезает, но звук погружающихся в плоть когтей остается, булькающие легкие, скрученные мышцы. Он эхом разносится по залу.
Меня чуть не тошнит.
— Персефона! — кричит голос из темноты.
Я наполовину не хочу отвечать, слишком потрясенная тем, что я увидела, что я услышала. Но куда еще я могу пойти?
— Я здесь— слабо зову я.
Появляется Аид, бледный и запыхавшийся. Он на мгновение останавливается передо мной, оценивая глазами мою мокрую фигуру, проверяя, нет ли травм, я думаю. Я ожидаю, что так и будет, и совершенно не готова, когда он бросается вперед и вцепляется в меня, его пальцы обвиваются вокруг влажного шелка моей ночной рубашки. Он дрожит, то ли от бега, то ли от страха, я не уверена. У меня нет ни сил, ни желания сдерживать его, но я также не могу сдержать его. Не после того, что я только что видел.
Он хватает меня за лицо.
— С тобой все в порядке? Призрак…
— Я спряталась в бассейне, — ошеломленно шепчу я, протягивая к нему руку. — Это было… холодно.
Он снимает куртку и набрасывает ее мне на плечи.
— Но ты не ранена?
— Я не ранена
Он дышит, долго и медленно.
— Ты поймал призрака? — спрашиваю я.
— Да, я убил его.
— А воры?
Он качает головой.
— Я не стал беспокоиться о них, когда понял, что ты пропала.
Все эти потерянные души…
Я поворачиваюсь обратно к бассейну.
— Что это? — спрашиваю я.
На его челюсти дергается мышца.
— Хранилище забвения, — объясняет он, — где можно хранить воспоминания, которые предпочли бы забыть.
Я сглатываю, глядя на воду, которая теперь стала чернильно-черной под его тенью.
— А ты..? — Спрашиваю я. — Забыть, то есть?
— Нет, не полностью.
— Тогда почему..
— Просто действие по их размещению здесь, кажется, помогает.
— Верно.
Он ждет мгновение.
— Ты что-нибудь видела?
— Нет, — говорю я, но не знаю, лгу ли я, чтобы защитить его или себя. Я только знаю, что не хотел бы, чтобы кто-нибудь видел эту часть меня. И он тоже этого не хочет. Каким бы чудовищем он ни выглядел в этой сцене, он стыдится этого. Я не думаю, что злодеям должно быть стыдно. Но я не уверена, что могу рассчитывать и на это.
Я дрожу.
— Пойдем — говорит он. — Давай вернем тебя обратно.
Глава 11. Ирма
Мои сны наполнены криками, видениями крови и разорванных крыльев, мольбами о пощаде и лицом с красными глазами, лишенным чего-либо, кроме ярости. Я просыпаюсь несколько раз, тяжело дыша, шелковые простыни в пятнах пота, убеждая себя, что все это был сон.