Грустно усмехнувшись, всё-таки покинула комнату, предварительно взяв свой телефон. Так на всякий случай, чтобы не пропустить звонок от брата, потому что он вновь не отвечал на мои.
Спустилась вниз, а потом отважно прошла в столовую. Рыжие были в сборе, а вот мужчины пока отсутствовали.
— Ох, неужели это наша обслуга?! — сразу съязвила Вика, как только увидела меня. — Да она похоже приоделась в новые тряпки!
Мазнула по моему платью недовольным взглядом, а потом впилась им в моё лицо.
— В чём дело, Виктория? — сладко пропела, присаживаясь напротив неё и положив свой телефон на колени. — Я думала, я не дотягиваю до идеальной женщины.
— А кто сказал, что дотягиваешь? — пренебрежительно скривилась девушка. — Это всего лишь новые тряпки, Соня! Под ними ты всё та же обслуга.
— Не знаю, — спокойно пожала плечами, — Феликс не жалуется.
Две другие девицы резко вскинули головы, а Вика откинулась на спинку стула и скрестила руки на груди. Посмотрела на меня испытующе.
— Зачем ты здесь? — спросила в лоб.
Я подражая её позе тоже откинулась на спинку стула.
— Затем же, что и все вы, — обвела каждую взглядом. — Мне нравится Феликс.
Я не лукавила на десять процентов из ста. В остальные девяносто помещались моя злость, презрение и негодование к сложившейся ситуации. Но всё же на десять процентов из ста он был мне интересен… Как особь мужского пола и самодостаточная личность, который наверняка считал себя Богом, чёрт бы его побрал.
— Тебе нравится Феликс? — в неверии Вика потрясла головой.
— А тебе разве нет? — уточнила с улыбкой.
Две другие девицы прыснули от смеха, словно я шутку какую-то сказала.
— Поверь, симпатия, это не то, что нами движет, — негромко заговорила одна из них, кажется Катя. — Речь идёт о больших деньгах, возможностях… и о возможности удачно выйти замуж. Поэтому можно закрыть глаза на суровый нрав Сабурова и его вспыльчивость.
Моё лицо, должно быть, вытянулось в изумлении, потому что рыжие опять захихикали.
Боже, видимо, я совсем отстала от жизни, раз люди вполне себе могли говорить о браке, как например о шопинге.
— Не удивляйся так, Сонь, — продолжила Катя с улыбкой. — Феликс понимает на что идёт. И вряд ли рассчитывает на брак по любви, — а всплеснув руками, добавила: — Как можно полюбить его вообще?! Этого… этого, — пыталась подобрать слово. — Этого бесчувственного варвара. Его любить можно разве что за деньги! Не удивительно, что жена сбежала от него…
Сабуров подошёл беззвучно. Не знаю, крался или мы так заслушались Катю, что не заметили его внезапного появления. В одном я была уверена — Вика его видела! Потому что сидела напротив дверного проёма, а когда он откашлялся в кулак, привлекая к себе наше внимание, на её лице не отразилось ни намёка на удивление. Наоборот — ядовитая ухмылка.
Виктория была самой опасной из соперниц, если можно было их так называть. Я с самой первой встречи чувствовала в ней слишком много фальши и притворства, а теперь даже начала побаиваться.
— Значит, не я, а мои деньги говоришь? — ухмыльнувшись, Феликс приблизился к столу и замер возле Кати.
Она напряглась всем телом. Её осанка стала идеально прямой, а взгляд упал в тарелку.
— Прости, — её губы шевельнулись в нелепом извинении. — Ты неправильно понял.
— Тогда объясни, — попросил Сабуров, но в его голосе звучала издёвка.
Всё он понял правильно.
— Давай поговорим наедине? — взмолилась Катя.
Подняла виноватый взгляд на мужчину и неуверенно коснулась его локтя пальцами.
— Конечно, пойдём поговорим, — с мнимым великодушием, Феликс протянул ей руку и помог встать.
Когда они покинули столовую, между нами тремя повисла гробовая тишина. Даже отважная Вика, кажется, растеряла весь арсенал сарказма.
Через десять минут Феликс вернулся один…
Вскоре к нам присоединился Герман. Он присел рядом со мной напротив брата, всех тепло поприветствовал и намного дольше, чем следует изучающе меня осматривал. Начиная от волос, критически оценивая простенькую укладку завитыми волнами. Заинтересованно скользя взглядом по лицу и шее, спрятанной в горловине платья.
Его губы дрогнули в мимолётной улыбке и мужчина мне быстро подмигнул. Правда, это не укрылось от глаз Феликса. Я видела, как импульсивно сжались и разжались его кулаки, и как нервно дёрнулся кадык. У него были явные проблемы с самоконтролем. Но мне не хотелось ковыряться в его голове и узнавать причины такого скверного неуравновешенного нрава. В конце концов, у него был брат — отменный мозгоправ. Вот он-то пусть и лечит все существующие изъяны Феликса.