Таня решила «поплакаться» и стала искать брата.
Нашла его в баре. Сергей молча напивался.
— Что случилось? — она присела рядом за барную стойку и заказала подскочившему бармену легкий коктейль.
— Тебе действительно интересно? — Сергей пьяно выпятил губы. — Или из вежливости спрашиваешь?
— Из вежливости. Я поплакать пришла.
— У-у, — протянул он, глотнув виски. — Тебе есть кому поплакаться, — Сергей обречённо опустил плечи. — А меня в понедельник порвут на ссаные тряпки…
— Так всё плохо? — удивилась Таня.
Он поводил ладонью в воздухе, изобразив неопределённость.
— Хуже, чем плохо, Танюха. Катастрофично!
Бармен, услыхав возглас начальника полиции, было, приблизился из любопытства, но увидев злющий взгляд Тани, решил не рисковать и отошёл к дальнему краю стойки.
— Рассказывай, — скомандовала она брату. — Я помогу.
Он взглянул на неё мутно-удивлёнными глазами.
— А, ну-да! Узнай у своего Волошина, кто машиной сбил его мать и жену. Может, он того… видел? А, впрочем, не узнавай — я знаю, кто это сделал, — бормотал Сергей, будто в пьяном бреду. — Сынок нашего начальника налоговой… Приколись, Тань! А командир наших ДПСников — его сват, друг, да хрен поймешь кто… вощем соратник. Следователь ведь приходил к жене Волошина в больницу — показания взял, а вот заявление не оформил. А потом эти показания и опросы свидетелей тупо похерил… Нет дела — нет тела… Или, наоборот?
Сергей допил виски, взмахом руки подозвал бармена и показал на пустой стакан:
— Н-налей…
Бармен налив, предпочёл уйти подальше. Сергей продолжал.
— Вощем, я в то время был в отпуске, а к мому заместителю пришёл наш главный фискал и намекнул, что дело открывать не надо. И хорошо так намекнул, что мой зам подал рапорт об увольнении. А следак вывернул всё так, будто женщина, везя инвалида в коляске, сама напоролась на машину и повредила себе позвоночник. В итоге… два инвалида. И ведь нашли тех, кто это подтвердил.
Таня не поверила.
— И Евгений ничего не сделал?!
Сергей громко хмыкнул.
— Он был в какой-то конд… комдировке… Правда, не знаю — в какой… Мать-то его у палаты невестки дневала и ночевала. Говорят, персонал больницы её кормил, ухаживали за ней, как могли. А ему сообщить… ну никак. Телефона никто не знает, мать его мычит нечлен… раздельно, а жену под сном держали почти месяц. Пока он сам не приехал.
— Откуда ты всё это знаешь?!
Сергей выпил весь стакан залпом.
— Ухх… Танюха, мир не без добрых людей. У моего главного опера жена в больнице работает. А дело завели и отправили на дознание — Волошин твой постарался…
Подполковник ослабил галстук резким движением.
— Следак закрывает, а тот заявление — хлоп! И дело в дознание… уже два года тянется. Я дело-то почитал… Там такое!.. Безобразие. Сынок уже за границей давно, а машину тут же продали.
— А ты тут причём, Серёж?!
Он не стал говорить сестре о посещении его кабинета спецназом во главе с суровым мужиком. Подписку же взяли. Как не стал говорить и о причине появления спецназа.
— Генерал затребовал себе дело… Как он узнал — ума не приложу!
— Может, обойдётся? — предположила Таня. Её мысли мельтешили в голове, не зная, чью сторону принять, но Сергей был братом — единственным близким ей человеком. Она не понимала — отчего вдруг «всплыло» дело о наезде, и не понимала — почему вдруг брат заговорил об этом.
— Ага, — усмехнулся брат. — Генерал не идиот. Дело он, конечно, отправит тому, кто с него спрашивает. Никто, Танюха, со мной церемониться не будет… Если обойдётся, то пойду работать к тебе юристом. Возьмёшь?
Он уткнулся головой ей в грудь. Засопел, как маленький.
— Серёж, ты поговори с Женей, — предложила Таня. — Он мужик-то понятливый… Договоритесь о чём-нибудь.
— Думаешь?!