— Да, — сказал он, и это прозвучало так, как будто всё его сдерживаемое напряжение высвободилось вместе с этим словом. — Я выхожу прямо сейчас, — я слышала, как его тяжёлые ботинки стучат по ступенькам крыльца. — Я посигналю, когда подъеду.
Когда он отключился, я уставилась на экран своего телефона, пока он не потемнел, затем подняла взгляд на лицо моего друга.
— Я хочу, чтобы ты простил меня, Блейк. Я не могу уйти отсюда, когда ты злишься на меня.
Его челюсть сжалась.
— Пожалуйста, — я умоляла его глазами.
Я любила Блейка, просто не так, как он любил меня.
Блейк вздохнул.
— Как будто я мог тебе в чём-то отказать.
Я вскочила с дивана, чтобы обнять его, и пока я держала его, а он держал меня, крошечная часть меня задавалась вопросом, простил ли он меня, потому что у меня было влияние. Я вдохнула его, желая ответить на его чувства тем же.
Некоторое время спустя папа посигналил. Блейк не проводил меня до двери. Он остался неподвижно сидеть в зелёном кресле.
— Позвони мне, когда она проснётся, — сказала я. Всё, что я могла видеть, это его затылок, который опустился в жёстком кивке. — Я вернусь.
И вот так я ушла, оставив его наедине с женщиной, с которой мне, вероятно, не следовало оставлять его одного.
ГЛАВА 17. ОБМАН
Телефон зазвонил, когда я убирала со стола после ужина. Папа пошёл в гостиную, чтобы найти нам что-нибудь посмотреть, так что я была одна на кухне. Как только я увидела, что это Блейк, то сняла трубку.
— Она проснулась? — спросила я, прежде чем он успел заговорить.
— Она ушла.
В том, как он это сказал, было что-то механическое, или, возможно, это кровь прилила к моим барабанным перепонкам, из-за чего его голос звучал странно.
— Куда? Когда?
— Она оставила записку. Что-то насчёт встречи с тобой в старой хижине. Я могу пойти туда прямо сейчас.
— Нет, — сказала я. — я пойду. Это прямо рядом с домом. Ты сделал достаточно.
— Хорошо, — сказал он и повесил трубку.
Он всё ещё злился на меня. Прежний Блейк никогда бы не оставил мне выбора. Он бы пришёл.
Идея выйти посреди ночи одной на встречу с Гвенельдой меня тревожила, но я не могла впутывать в это своего отца, и у меня не было возможности связаться с Крузом. Солгав отцу о поездке в «Местечко Би», я села в катафалк и поехала — не потому, что это было далеко, а потому, что если бы я этого не сделала, папа увидел бы мою ложь насквозь. Мне потребовалось три минуты, чтобы добраться до хижины, и пять, чтобы выключить зажигание и решиться выйти в морозный лес. Снег шёл слабее, но по-прежнему падал, делая пейзаж немного живописнее, но в то же время гораздо холоднее. Я вздрагивала при каждом шаге. Приблизившись к хижине, я постучала.
Ответа не последовало.
Я постучала ещё раз. И даже крикнула:
— Привет?
По-прежнему ничего. Я прижала кончик пальца к старому дереву и толкнула дверь. Она заскрипела, увеличивая скорость крови, бегущей по моим венам. На секунду у меня перед глазами поплыли точки, как будто я вот-вот потеряю сознание.
— Гвенельда, — попробовала я снова.
Луна освещала тусклый интерьер, но я всё равно воспользовалась фонариком своего телефона, чтобы заглянуть в углы. Все они были пусты. Гвен здесь не было.
Щёлкающий звук заставил меня подпрыгнуть. Я резко обернулась, во рту появился металлический привкус, а мышцы пульсировали от адреналина.
— Гвен? — хрипло повторила я.
Маленький камушек ударился в разбитое пыльное окно. Щелчок. Набравшись храбрости, я подошла к двери и вгляделась в темноту внизу. Когда я увидела, кто бросал маленькие камни, я осталась в двери хижины, на всякий случай, если это всё ещё могло отпугнуть фейри.
— Что вы, ребята, здесь делаете? — спросила я Эйса и Лили.
Я пыталась взять свой пульс под контроль, но Круза с ними не было. Я доверяла ему, я не доверяла им.
— Круз послал нас, — сказал Эйс.