Она вдруг осознала, что её не пугает такая перспектива, и это волнующе.
И, надо признать, что Драко был волнующим.
Реакция её тела на близость с ним была неожиданной. Может быть потому, что оно [тело], как оказалось, уже знало его. Или потому, что беременность давала о себе знать, она не понимала. Но не представляла, что ей теперь делать с этой реакцией.
Голова разбухала от вопросов, которые наслаивались друг на друга, не получали ответов и множились в геометрической прогрессии.
Например, как объяснить ситуацию Гарри так, чтобы он с ходу не проклял Драко, не дослушав. Хорошо ещё, что Рон живёт в Ирландии и с ним можно будет объясниться позже, когда она сама поймёт, что происходит с её жизнью. Если, конечно, Ежедневный пророк не принесёт эту весть раньше. Этого нужно было избежать любой ценой.
Гермиона тяжело вздохнула, уронила голову на руки и зарылась пальцами в волосы.
У неё есть ещё примерно два, может быть три месяца, до тех пор пока беременность станет невозможно скрывать. Потом можно будет уйти в отпуск на какое-то время и спрятаться от внешнего мира. К этому времени должно быть решение, как она будет жить дальше.
Потерявшись в своих невесёлых мыслях, Гермиона не заметила, что место рядом с ней уже не пустует.
— Чёрный кофе и сэндвич с курицей.
Она резко вскинула голову и смотрела, как Драко возвращает меню подошедшему официанту.
— Ты сделала заказ? — как ни в чем не бывало спросил он, с недовольством рассматривая её одинокую чашку с чаем.
Гермиона покачала головой и, прежде чем он успел прочитать ей мораль, добавила:
— Я поем дома позже. Тот цербер, которого ты ко мне приставил, все равно не оставит меня в покое.
Драко широко улыбнулся.
— Цербер, Грейнджер? Так ты теперь называешь милых домашних эльфов?
Она цокнула языком и закатила глаза.
— Ты должен отозвать его.
— Нет.
— Я способна заботиться о себе самостоятельно, Малфой. Мне двадцать пять.
Он недоверчиво прищурился:
— Именно поэтому ты попала в больницу?
— Мы можем больше не говорить об этом? Это просто стресс от стечения обстоятельств.
— Мы перестанем говорить об этом, как только ты действительно начнёшь заботиться о себе и нашем ребёнке.
Рот Гермионы приоткрылся, и она замерла, рассматривая Драко, будто видела в первый раз. Он заметно побледнел, когда до него дошел весь смысл его фразы.
Причина, по которой они собрались здесь, неумолимо нависла над ними, окутав неудобной тишиной.
Официант, поставивший перед Драко чашку кофе и тарелку с едой, немного разрядил обстановку, и они оба выдохнули.
— Завтра я выхожу на работу, — с вызовом сообщила Гермиона, когда он начал есть.
Малфой кивнул. Она поймала себя, зачарованно рассматривающей его губы, когда он облизнул их и промокнул салфеткой. Воображение подкинуло ей сцену их страстного поцелуя в прихожей её квартиры, и Гермиона почувствовала, как запылали щеки. В животе разлилось тепло. Ее либидо просто вырывалось из-под контроля!
Да что это такое, черт возьми.
— Не думаю, что какая-либо сила в состоянии удержать тебя дома.
Она прогнала наваждение, возвращаясь к разговору.
— Ты назвал меня своей невестой в Мунго, — это не было вопросом, но Гермиона смотрела на него, ожидая объяснений.
— Я не хотел недоразумений в будущем, когда всё откроется, — он неуверенно пожал плечами. — Да и, в конце концов, это же правда.
Чай, который только что отпила Гермиона, вылетел из её рта прямо в собеседника напротив.