— Как только мы поедем, станет прохладнее.
Наконец, мы тронулись. Действительно, подул легкий ветерок. за окном замелькали знакомые домики с серыми оградками, проплыли возбужденные лица сельских жителей.
— Дорога займет несколько часов, вам лучше набраться терпения, синьорина Бланка.
— Мне его не занимать, за столько-то лет.
— Да, вы правы. Но, послушайте мой совет. Не перечьте отцу, как бы он ни был виноват перед вами. Я вижу, что у вас строптивый характер, это от него. Ваша мать была тихой и покорной женщиной.
— И вот как с ней поступили.
Альберто покачал головой:
— Таковы правила, вы внебрачная дочь, да еще и девочка. Если бы жена синьора Джакомо относилась лояльно к таким вещам, то он бы вас забрал. Но она была категорически против.
— А почему я понадобилась сейчас?
— Госпожа, жена и сын вашего отца умерли. Он сейчас остался совсем один и положиться ему не на кого.
Я прекрасно все понимала:
— У него нет наследника, поэтому сгодится даже такая ненужная дочь.
Альберто примирительно заметил:
— Вы слишком категоричны. Отец вас полюбит, можете даже не сомневаться, особенно, когда он вас увидит. Все страхи и сомнения сразу пропадут. Поймите, он переживает, что дочь будет выглядеть или вести себя недостойно.
— В этом не его заслуга, детьми надо заниматься.
— Но вы выросли именно такой, как есть. Я никогда не видел подобной красавицы… Простите мне мою прямолинейность.
Я улыбнулась, как приятно слышать такие слова:
— На вас я вообще не обижаюсь. Но своим воспитанием я обязана иностранцам, что жили в наших местах.
— Хвала Богу, что они вам помогли! Но кто они были? Из какой страны?
— Я не знаю их происхождения, не интересовалась, но они путешествовали по миру и много видели. Благодаря им я знаю несколько языков, да и много чего еще умею.
Управляющий удивленно слушал.
Не стоит сразу раскрывать все карты, что умею, то покажу, в зависимости от обстоятельств. Но пусть сразу знают, что я не простушка какая-нибудь.
Алессандро Маллини был в хорошем расположении духа. Вместе с своими друзьями он гулял по городу, болтая без умолку. Он был одет с иголочки, в темно-синий бархатный костюм, который на контрасте подчеркивал бронзовый загар его кожи. Алессандро знал, что неотразим, поэтому все его интрижки отличались непродолжительностью. Большие светло-карие глаза с длинными ресницами, аккуратный нос и лицо, скорее нежное, чем мужественное. На его фоне приятели казались невзрачными и простоватыми.
— Представляете, хотел повесить на меня свою деревенскую дочку, — Алессандро засмеялся, вспоминая предложение.
— Хорошо, что отец тебя послушал, а то мог бы проигнорировать и заставить жениться.
Алессандро отмахнулся:
— Нет, какое там. Отец мне доверяет, он сам женился не по любви, поэтому хочет, чтобы сын был счастлив. Мое слово — закон, уж поверьте. Да он и сам соображает, что она мне не ровня.
Приятели, слушая его, улыбались, один из них спросил:
— А с Беатрис как?
— До этого с ней проблем не возникало. Сам видел, как она мне улыбалось, отец тоже будет согласен, стоит только свистнуть.