— Зачем тебе это? Почему ты мне помогла?
Девушка выглядела удивленной и, кажется, смущенной таким вопросом.
— Ты нуждался в помощи, а я оказалась рядом. Мой папа, — она запнулась, но через мгновение продолжила, — Всегда помогал людям и меня учил тому же. Иногда это доходило до абсурда: он мог выручить совершенно незнакомого человека в ущерб себе.
— Но это же бред…
— Возможно, — Нацуко пожала плечами, — В любом случае, мне до него далеко. Но если в моих силах помочь кому-то, почему бы и нет?
— А твой отец?.. - парень умолк, не зная как закончить вопрос.
— Умер, — просто ответила девушка, — Когда мне было одиннадцать.
Акутагава ничего не сказал. Она помогла ему в память об отце? Тогда…
— А почему сейчас ты сидишь здесь? Я ведь не звал тебя…
Нацуко усмехнулась. Вежливость и тактичность — точно не про этого парня. Она не услышала упрека или насмешки в его словах. Это просто констатация факта. И его совершенно не волнует то, как двояко звучит эта фраза и что она может задеть девушку.
— Ну, мы же с тобой познакомились… Было бы не вежливо просто пройти мимо, — она решила говорить искренне — К тому же я не хочу возвращаться домой слишком рано, а беседа с тобой гораздо увлекательнее одиноких прогулок улицами.
Акутагава не ответил, он о чем-то задумался, глядя себе под ноги. Видимо, анализировал услышанное. А Нацуко тем временем исподтишка его разглядывала. «Этот странный парень» — так она прозвала его ещё вчера, по дороге домой. Он словно только выбрался из пещеры: не мог понять очевидных вещей, был груб, даже когда не грубил, и словно пытался отгородиться от нее. Хотя сам же пришел сюда вновь. И ещё его глаза. Они такие холодные. Ее мучил один вопрос:
— Какого цвета твои глаза? — она внезапно нарушила затянувшееся молчание.
Парень удивлённо поднял брови и полностью повернулся к собеседнице. Она, в свою очередь, пристально вглядывалась в его лицо, пытаясь разглядеть цвет радужки. Но ночью они казались черными.
— Они серые, — сказал Акутагава и немного отодвинулся, так как девушка сильно приблизилась в своих бесплодных попытках.
— Так и знала! — воскликнула она, радуясь словно ребенок.
— А зачем тебе? — парень искренне недоумевал.
— Не знаю, просто интересно. Я была уверена, что они серые.
— Ты странная, — холодно уведомил ее Акутагава. Сейчас она почему-то стала его раздражать. Он хотел задеть ее, но в ответ на его слова она… Расхохоталась… Он пораженно уставился на нее и еле сдерживался, чтобы не встряхнуть.
— Это я странная? Ты себя видел? Господин «мне не нужна ничья помощь, помру тут от удушья». Ты ведь пришел сюда только для того, чтобы спросить, зачем я помогла тебе, так?
Брюнет широко раскрыл глаза. Он ожидал, что она обидится или начнет оправдываться. Но она напала на него! Самым настоящим образом! Он слушал, мысленно соглашаясь с «обвинениями». Но гордыня не позволяла ему сдаться.
— А сама-то, — парировал он, немного повысив голос, дабы перебить девушку, — Бросилась помогать первому встречному, ночью в безлюдном месте. А вдруг я убийца? Или сумасшедший? Я ведь мог сделать что угодно… И ещё ты ходишь тут посреди ночи одна… Ты хоть знаешь, каким отморозкам принадлежит половина из этих складов? Если они тебя поймают — смерть окажется самым лучшим сценарием.
Нацуко какое-то время помолчала, разглядывая свои руки, потом повернулась к Акутагаве.
— Ладно. Ты отчасти прав. Сойдёмся на том, что мы оба странные. Но так, чтобы ты знал, мой отчим — главный у тех самых отморозков, — девушка показала пальцами воображаемые кавычки, — Так что я тут вроде как своя. Меня не тронут. Ну, по крайней мере в этом районе.
— Да ты полна сюрпризов, — немного удивился парень, — Кто бы мог подумать, что у такой правильной девочки, отчим — криминальный авторитет…
— Я отнюдь не правильная девочка, — в голосе слышалась лёгкая грусть. Девушка взглянула на часы, — Думаю, я уже могу идти домой.
— Почему ты не хочешь туда возвращаться?
— Я расскажу тебе в следующий раз.