- Я думаю, это лишнее, – демонстративно Кэр отошла в сторону, – я живу по близости.
- Мне плевать, – Майклсон подхватил Форбс под руку и повел домой.
- Вот так всегда, – удручающе посмотрел Коул вслед, уходящей пары.
Кэтрин была уже дома. Она достала дорогую бутылку виски, взяла два стакана, налила в них янтарную жидкость. Вообще последнее время Петрова часто налегала на алкоголь. Девочка, которая верила в светлую любовь, умерла ровно десять лет назад. Катерина резко поднялась с пола и судорожно начала что-то искать. Наконец, нужная ей вещь была уже у нее в руке. Это был обычный альбомный лист с детским рисунком, а в углу корявым подчерком было написано: “С любовью мамочке”. Чистая хрустальная слеза упала на лист бумаги, слега размывая рисунок.
- И я люблю тебя, – вслух сказала Кэтрин и залпом осушила стакан.
Кэролайн и Клаус уже почти дошли до дома. Они мало о чем разговаривали, но с этим мужчиной ей было так спокойно и безопасно.
- И все-таки кого ты хочешь мальчика или девочку? – слегка улыбнулась блондинка.
- Кэролайн, это ведь неважно, – Майклсон продолжал держать ее за руку, – главное чтобы человек родился.
После слов Клауса на душе стало как-то тепло. Этого мужчину очень сложно понять; сегодня он добрый и заботливый, а завтра готов убить тебя.
- И еще, – сделал Ник паузу, – я хотел бы извиниться. Иногда я веду себя, как полный кретин.
- Самокритика, хорошее качество. Просто, мне казалось, что между нами... – Кэр не успела договорить, как ее губы слились в таком нужном и сладком поцелуе. Она хотела бы поддаться этой слабости, но...
- Больше никогда не смей так делать! – Форбс отстранилась от Майклсона, как от прокаженного. – Не забывайтесь, мистер Майклсон, у вас есть жена, а в скором времени появится ребенок. – Кэролайн развернулась и быстрыми шагами пошла к дому, Клаус хотел было объясниться, но...
Через несколько минут Кэр была уже возле своей двери. Сделав легкую манипуляцию ключами, она открыла дверь и вошла в квартиру. Странно, но в доме не был включен свет, лишь в гостиной одиноко горел небольшой торшер.
- Кэтрин, ты дома? – как-то с опаской произнесла блондинка. – Кэтриииин!
Кэролайн разулась и пулей влетела в комнату. Ей стало очень тревожно за девушку, которая ее оберегает.
- Кэтрин, ну слава Богу! – чуть повысила голос Форс. – Почему ты молчишь?!
- Разговаривать не охота, – язык миссис Майклсон уже заплетался.
- А что за повод для пьянки в одиночестве? – Кэр присела рядом с Катериной.
- Повод?! Вся моя жизнь один сплошной повод, – брюнетка сделала еще глоток.
- Так ты уже достаточно выпила, – Кэролайн выхватила бутылку из рук Петровой. – И думаю, тебе пора уже спать.
- Хорошая ты, – посмотрев на девушку, сказала Катерина. – И с тобой поступают не справедливо, также как когда-то поступили со мной.
- Я тебя не понимаю, – покачала головой Форбс. – Ты пьяна и тебе нужно поспать, – Кэр погасила торшер и накрыла Кэтрин пледом.
- Ты просто много чего не знаешь...
Кэролайн не стала беспокоить Катерину Майклсон, а лишь подняла листок с пола и покинула гостиную. Будущая мамочка долго всматривалась в рисунок и мало что могла понять. На картинке была изображена маленькая девочка с мамой и папой. Кэр слегка улыбнулась детскому творению, а потом прочитала надпись в углу: “С любовью мамочке.”
- Так, а разве у Кэтрин и Элайдже не сын? – задала Кэролайн вопрос в никуда и снова уставилась на картинку.
====== Глава 15 ======
На утро Кэтрин проснулась с жуткой головной болью, выпитый алкоголь давал о себе знать. Она еле-еле разлепила глаза, вчерашняя тушь размазалась по всему лицу. Что же тут сказать, вид у нее был весьма не респектабельный. Девушка поправила растрепанные волосы и встала с дивана.
- Кэролайн, где ты? – чуть поморщившись, сказала Катерина. – Ну где ее черти носят!
- Кэтрин, – Форбс удивилась, увидев Пирс в таком виде, – сегодня ты явно не похожа на жену миллиардера, – засмеялась блондинка. – От тебя воняет, может примешь душ!?
- Заткнись, – чуть шатаясь, Катерина открыла дверь в ванную, – мне и без тебя дурно.
- Ну еще бы, я думала столько количество алкоголя только Деймон может выпить, – пройдя следом за Петровой, Форбс положила ей чистое полотенце для душа.