— Но… ты же ничего не помнишь, - непонимающе женщина смотрела на бывшую жену своего сына.
— Считай, что память вернулась, - грубо ответила Кэролайн.
— Я же говорила, что ты во всем всегда виновата, — истерично говорила женщина, — ты забрала у меня сына!
— Начинается «старая песня о главном», — в разговор встряла Кэтрин, — но как можно быть такой эгоисткой Эстер Майклсон, жизнь вашего сына в опасности, а вы устраивайте скандал на пустом месте.
— Кэтрин, не стоит с ней даже вступать в диалог, не зря же Ник ее ненавидит, — равнодушно произнесла блондинка. Пирс взяла ее за руку и отвела в сторону.
— Что с тобой, Кэр? — с подозрением спросила брюнетка.
— Я все вспомнила…
Катерина толком не успела ничего расспросить, как в коридор вышел доктор, который оперировал Никлауса. Судя по виду, мужчина шел с «недобрыми» новостями.
— Доктор, что с моим сыном? — подбежала Эстер к мужчине в «белом», а Кэролайн слушала, стоя у окна.
— У мистера Майклсона неконтролируемый и опасный для жизни нерегулярный сердечный ритм, — удрученно проговорил доктор. — И ему требуется трансплантация сердца.
— Ну, так давайте, сделаем эту трансплантацию, — не понимая, говорила Эстер. — У нашей семьи много денег.
— Ему нужна пересадка сердца, — тихонько произнесла Кэролайн, приближаясь к доктору. — Но ведь нужен донор, не так ли? Доктор лишь кивнул и Форбс поняла по его взгляду, что ситуация крайне тяжелая.
— Доктор, повторюсь, у нашей семьи много денег, как нам найти донора? — к разговору подключился старший Майклсон.
— Денег может быть много, увы, времени катастрофически мало, — слова доктора были, как нож в область сердца.
========== “Выхода нет только из гроба” ==========
Это было какое-то сумасшествие, земля уходила из-под ног. Но почему жизнь преподносит столько испытаний, проблемы наваливались одна на другую. Сначала ее беспамятство, а теперь жизнь Клауса может оборваться в любой момент. За, что Бог посылает все это? В чем мы так провинились…
— Мистер Майклсон после операции придет в себя через несколько часов, — добавил доктор, — состояние тяжелое, но на данный момент стабильное. Вам стоит отдохнуть, — мужчина в белом халате явно обращался к Кэролайн, — у вас очень уставший вид, а силы еще пригодятся.
— Я хочу подождать, когда он очнется, можно я пройду в его палату? — умоляюще просила Форбс.
— Это наверно лишнее, — сказала Эстер, — моему мальчику нужно как можно больше отдыхать. После своих последних слов Кэролайн недовольным взглядом одарила мать семейства Майклсонов.
— Мам, я думаю, что Кэролайн вполне могла бы остаться, — добавил Элайджа, — она ближе всех для Никлауса, ему будет лучше, если первой он увидеть ее. А мы с тобой займемся поисками донора, найдем лучших врачей в штате.
— Как я рада, что ты такой мудрый, — слезы покатились из глаз женщины, а мужчина лишь крепко ее обнял и прижал к себе.
Кэролайн не чувствовала усталости, у нее было только одно желание увидеть его, убедится, что он дышит и его сердце по-прежнему бьется. Она даже мысленно не могла представить, что Клауса может не стать. На ватных ногах она добрела до палаты мужа, но почему-то не решалась ее открыть. Страх. Это единственное, что останавливало. Вдохнув поглубже, она открыла белоснежные двери палаты, и увидела его. В палате был приглушенный свет и полнейшая тишина, лишь звуки медицинской аппаратуры постоянно напоминали о себе. Кэролайн подвинула стул к больничной кровати и взяла холодную руку мужа, прижала к своему лицу, сама того не заметив, погрузилась в царство Морфея.
Как предполагали врачи, Никлаус через пару часов пришел в себя. Открыв глаза, он оглядел белое помещение палаты, в голове все перепуталось, лишь теплая рука на его ладони согревала по-настоящему. Невольно Клаус пошевелился, тем самым разбудил свою любимую.
— Ник, — обеспокоенно и одновременно с улыбкой на лице произнесла Форбс, — как ты себя чувствуешь?
— Наверное, лучше, — солгал Майклсон, дабы не расстраивать свою жену. — Долго я здесь лежу или буду лежать?
— В ближайшее время тебе придется оставаться в больнице, чтобы пройти полный курс лечения, — Кэролайн просто не знала, как сказать мужу, что он может умереть. Но и лгать она умела плохо.