– Вы правы.
Семья с удивлением оглянулась на Мирабель.
– Mi locura, – шепнул Бруно, но та лишь качнула кудрями:
– Я не собираюсь делать вид, что Вишнёвой тени нет, и нам ни к чему пугать горожан на празднике. Так что, сеньор Мартинез, я готова устроить шоу для всех желающих.
– Неужели?
– О, да. С индейскими песнями, сжиганием ароматных трав и милым демоном в подарок. Прямо, – на этот раз прищурилась уже Мирабель, – Средь. Бела. Дня. Вы же этого хотели? И да: я не советую её подначивать или чинить мне преграды в процессе.
– Угрожаешь мне, девочка?
– Как можно, что Вы. Мы же семья.
– Мне кажется, или твоя жена мне хамит, Бруно? Ой, прости, оговорился: твоя племянница.
– Лучиано, довольно, – хлопнула ладонью по столу Алма.
– Ладно, ладно, – получивший, что хотел, кузнец одним глотком допил кофе, – Немного крепче, чем я люблю, Джульетта, в следующий раз будь добра, положи сахар… Паоло, мальчик мой, сбегаешь собрать горожан? Я уже не в том возрасте, чтобы носиться по Энканто.
– Паоло не сбегает, – пробасила Луиза, не дав мужу инстинктивно вскочить с места. Лучиано, заметивший это дёрганье, довольно усмехнулся:
– Как всегда послушен. Моя школа. Ну, так уж и быть, поброжу по жаре, всё же я не неженка. Бывайте, скоро увидимся.
– Эй, всё нормально, – едва кузнец вышел вон, Луиза принялась утешать опустившего голову мужа.
– Нет, не нормально. Это всё из-за меня. Ему просто необходимо чинить неудобства мне и кому только можно.
– Вот именно. Он такой. Дело не в тебе, – утешила Паоло Мирабель, – И его приманили мы… Бруно, ты как, mi za?
– Столько лет его не видел, а радуюсь всё также, – предсказатель был мрачнее тучи, – Семьёй он дорожит – чушь собачья. Первый нас на вилы и поднимет.
– А пусть поднимает, – обладательница тёмного дара накрыла ладонью сжатый кулак супруга, – А будем радостно отвечать, что сверху открывается чудесный вид. Отвлекись. Умбрита, позови папу поиграть, ты давно не делала ему причёску. А я с бабушкой Джульеттой наберу нужные травы… Чего все затихли? Я сказала, что смогу, значит, смогу, без паники. Занимайтесь своими делами.
– Уверена? – на всякий случай переспросила Алма. Её внучка улыбнулась, и на её плечах возник силуэт Вишнёвой тени:
– Полностью. Мы обе.
***
– Не переживай, мама, травы это чистая профанация, –увещевала Джульетту Мирабель, хозяйничая в её комнате. Сушёный запас целительницы благоухал разными ароматами, но обладательница тёмного дара нарочно выбирала самые горькие и пахучие, дающие густой дым. Бруно не зря так тяготел к актерству: индейские шаманы, например, были в этом хороши. Пока проситель надышится благовониями в маленькой лачуге, наслушается песен, стоит только скорпиону с потолка свалиться – и всё, уже знак богов. На открытом пространстве действует хуже, но зрелищности всё равно прибавляет.
– Я верю, что ты сможешь, нисколько не сомневаюсь, –Джульетта припомнила охотничье фото из альбома, – Но я ведь мама, мне положено волноваться. Поэтому я попробую отвлечься и спрошу, как ты называешь Бруно. Никак не могу разобрать, что бы это значило: mi za.
– Ах, это, – выбрав подходящую ступку, ненадолго отвлеклась Мирабель, – Забавно вышло. Когда мы только начинали жить вместе, Бруно называл меня на манер муиска: mi chie, «моя луна», но mi locura всегда нравилось ему больше. Я тоже потихоньку учила этот язык, и мне хотелось подобрать мужу нежное прозвище, так что я начала звать Бруно mi za – «моя ночь», ведь ночь и луна всегда вместе… Мам, даже если бабушке кажется, что мы какие-то не такие, я уверена, что наши с ним чувства никогда не были ошибкой, и я обожаю моего мужа всем сердцем.
– Я вижу это, золотце, – целительница мягко взяла лицо дочери в ладони. Это уже были не совсем те мягкие щёчки ребёнка, а красиво очерченные скулы молодой женщины, усеянные веснушками и едва заметными следами оспинок от укусов насекомых, оставшихся после жизни у индейцев.
– Милая, – когда дочь закончила подготовку трав и пересыпала смесь в мешочек, всё же решилась Джульетта, – Наверное, в новом мире не такие порядки, но… Вы не носите кольца. Бабушка на это косится, но пока молчит.
– Так мы же это, – Мирабель повертела рукой в воздухе, – Не имеем права венчаться в церкви. Хотя кольца у нас есть. У Бруно пунктик. Я не удивлюсь, если он взял их с собой и пойдёт на переговоры с отцом Алонсо, которые закончатся ничем.
– Но ведь это же очень печально, милая.
– Как по мне, не очень, поскольку я уже не раз говорила, что не хочу за него замуж.
Джульетта едва не выронила ступку: