Спина упёрлась в стену. Отступать дальше было некуда, и он прижал её к узорам штукатурки и сжал шею. Губы горели от его поцелуев, но внутри пылал другой пожар, безжалостный, выжигающий сердце. Камайя с силой толкнула его от себя и шагнула вперёд, сжимая кулаки.
- Хэйо! - воскликнул он, выставляя руку. - Хватит! Что ты делаешь?
- Не прикасайся ко мне, - прошипела она. - Я обещала твоей матери, и я подожду эти несколько дней, но ты не прикоснёшься ко мне больше.
- Я зашёл передать тебе радостную новость, - сказал Аслэг, свирепо глядя на неё. - Хотел сказать тебе, а потом идти готовить свадебные подарки и приглашать эным с лентой, но ты, упёртая и строптивая, испортила мне настроение. Ты послана мне Отцом Тан Дан во искупление мною грехов всего народа хасэ, включая те поколения, что ещё не родились, иначе я не могу объяснить то, что ты так мучаешь меня. Ты причинила мне столько боли за эти дни, что лишь радость от встреч с тобой заглушает её, и то ненадолго. Мне начинает казаться, что без этой боли моя жизнь была пустой и пресной, как похлёбка без соли и перца, но долго ли я выдержу, если кормить меня лишь солью и перцем?
- Тогда не разговаривай со мной! - крикнула она исступлённо. - Я перетерплю эти несколько дней, и мы расстанемся врагами! Надеюсь, эта ненависть навсегда останется в моём сердце, чтобы я снова не забыла, как больно может ранить человек, к которому ты привязываешься!
- Я не собирался ранить тебя! Я хочу заботиться о тебе, как о части себя самого!
Ярость перехлестнула все пределы. Она затопила разум, Камайя стояла с лицом, сведённым злобой и гневом, и не могла справиться с собой.
- Просто замолчи, - прошипела она, сцепляя трясущиеся руки. - А потом скажи, что хотел сказать, и уходи. Давай, помучай меня в последний раз. Воткни мне в спину этот нож.
- Твой приятель нашёлся, - сказал Аслэг с перекошенным от гнева лицом. - Твой приятель Рик нашёлся в шатре пьяницы Олычаса, живой, грязный и похмельный, и я пришёл сказать тебе об этом. Если для тебя это нож в спину, то я не знаю, как вообще тебя порадовать.
Камайя распахнула глаза и бросилась к нему, хватая за руки.
- Аслэг! - воскликнула она, но тут же опомнилась и отшатнулась. - Я пойду к нему.
Он молча сунул ей плащ и стоял, глядя в пол, пока она одевалась.
- Иди рядом, - буркнул он, проходя по галерейке мимо нескольких служанок. - Веди себя прилично. Не навлекай на меня неблагосклонность Ул-хаса.
Камайя шагнула вперёд, нагоняя его. Она обещала Гатэ. Вирсат с Дерре, что идут позади, останутся невредимыми за эти её мучения. Она сама виновата. Это она их подставила. Хотя, а почему она? Это Аслэг, похотливый кеймос, виноват.
Она на миг свирепо нахмурилась и поджала губы, потом распахнула глаза. Аслэг? Если бы не Йерин, этой малолетней Рисэл, которая так разъярила её, не было бы тут! Гатэ просила поддержать её сына, несколько дней играя роль послушной наложницы, и предупредила, что Йерин на руку эти ссоры. Пусть он кусок афедасте, пусть он похотливое животное, но Гатэ она так подставить не может. Не может. Гатэ потеряла здоровье и зрение, а теперь может потерять влияние. Со стороны Камайи это было бы предательством.
Она шагнула вбок и схватила Аслэга под руку. Он дёрнулся и с опаской покосился на неё, потом свирепо нахмурился.
- Что ещё за дела? - прошипел он, и Камайя почувствовала, что его рука под пальцами напряжена до предела. - Что ты задумала?
- Не дёргайся, - прошипела она с милой улыбкой. - Выполняю обещание, данное твоей матери.
Аслэг на миг сморщился, потом накрыл её руку своей и погладил пальцы.
- Не переигрывай, - тихо предупредила Камайя, улыбаясь идущему навстречу Эрту, который внимательно посмотрел на них перед тем, как остановиться и поклониться. - Не забывайся, понял?
- Ни на миг не забываюсь, - сказал Аслэг, сжимая её пальцы, и в груди отчаянно заныло, а в носу защипало. - Ни на миг. Пойдём длинным путём, лисица, покажемся ещё где-нибудь.
Камайя яростно пихнула его локтем, стараясь попасть в место почувствительнее, и сразу же улыбнулась улсум Туруд, которая вышла из-за угла и поклонилась, елозя по их рукам шершавыми колючими взглядами.
- Можешь отпустить, - пробормотала она, когда ворота дворцовой части с еле слышным скрипом закрылись у них за спиной. - Я сказала, пусти!
- Как пожелаешь, - ледяным тоном отозвался Аслэг, брезгливо отбрасывая от себя её пальцы, будто стряхивал с одежды насекомое. - Перед нашими личными слугами нам выделываться не обязательно.
Камайя замерла на миг, задыхаясь, оскорблённая этим движением. Она шла к лекарскому дому, пылая от гнева.
- Да как ты смеешь? - обернулась она, не выдержав переполнявшей её ярости, и наткнулась на его свирепый прищур.