- Дядя Охар его случайно встретил на торгу. Я так поняла, что кто-то увидел их вместе, узнал этого бородатого и напомнил дяде про невесту... Дядя уже не мог ничего сделать. Харан пришёл сюда забрать халат, а Охар предложил ему наши украшения или коней, потому что ты обещана в Адат-хасэн, и другой невесты нет. Харан сказал, что коней у него достаточно, продажей он заниматься не хочет, и лучше, чтоб Охар отдал ему четыре золотых.
- Четыре? За Дилат платили четыре?!
- Да. Слушай, это было десять лет назад. Я так поняла, что этот Харан её и не видел никогда... Это ещё хас Сур ведь договаривался.
- Тут впору за голову хвататься, - беспокойно сказала Алай. - И о чём они ещё говорили?
- Ни о чём. А вот на торгу говорили, что этот Харан ведёт девушку в Улданмай.
- Невольницу? - ахнула Алай. - Они приехали со стороны Фадо...
- Не знаю. Я только поняла, что если бы дядя его на торгу не встретил, то он бы сам и не заговорил о выкупе. Это кто-то из Куд-хасэна напомнил, сказал про честь рода, ну и дядя Охар, как всегда...
- Я знаю, - сморщилась Алай.
Ну вот теперь ещё и это. Мало было золотого за неё в Адат-хасэн, теперь ещё четыре этим Хайар.
- Хэй! - Тур выскочил из дома, счастливый, довольный, радостный, и вскочил на Далсаха. - Йет, йет!
Алай удивлённо поглядела ему вслед, и Утар, проследив за её взглядом, растерянно развела руками.
- Весёлый, - сказала она недоуменно.
Радостные иголочки закололи в животе Алай. Она развернулась и тихонько, чтобы не спугнуть затаившееся счастье, пошла к дому. Навстречу ей вышел угрюмый бородач, а за ним - Охар.
Она зашла в дом и наткнулась на недружелюбный взгляд Мулги, и от этого взгляда сердце переполнилось радостью. Тур сказал им! Она была готова к этому взгляду, когда Мулга узнает, что придётся отдавать деньги Адат.
- Не лезь под руку, - сказала Мулга презрительно. - Видеть тебя не хочу.
Алай тихо, чтобы не попасться под её гнев, прошла в дальнюю комнату, отодвинула свои войлоки в самый уголок и забралась с головой под одеяло, глупо улыбаясь.
Сон был красивый - лепестки яблонь падали на землю, розоватые, нежные, и ровным слоем покрывали всё вокруг, росли, как сугробы, и сердце отчаянно щемило от нежности.
- Иди свой халат чини, - сказала Мулга, швыряя ей тряпицу.
Алай спросонья еле поймала тряпицу, потом удивлённо развернула её. Мех золотой лисы, ровно столько, чтобы восстановить второй рукав! Вот как боится Мулга опозориться - даже в свой сундук залезла, лишь бы пересудов избежать!
- Да не злись ты на неё, - ворчала дада в соседней комнате. - Всякое бывает... Всякое.
- Видеть её не хочу, - прошипела Мулга.
Мех был чуть красивее, чем на левом рукаве. Золотая лиса, ещё более редкая, чем серебристая... Она положит правую ладонь на ладонь Тура, и алая лента опутает их руки, а потом она обнимет его, и наконец никто не будет гневаться на них или говорить дурное.
Она осторожно клала стежки, стараясь как можно ровнее приладить мех к рукаву, потом радостно вынула всё своё красное праздничное нижнее платье и тщательно проверила, нет ли на вещах пятен. Сердце замирало, когда она представляла, как Тур улыбается ей, говоря клятвы над красной водой.
- Ты есть не собираешься? - спросила Утар, заглядывая к ней. - Мулга на тебя злится. Может, принести сюда еду?
- Давай, - кивнула Алай, осторожно подцепляя мездру. - Смотри, красиво как!
- Очень. Сверкает...
Алай накинула халат и покружилась по комнате. Ярко-красная ткань мерцала золотыми нитками среди серых некрашеных стен простого сруба, и от этого казалась ещё наряднее.