Послышалось ворчание как будто сонное, а потом я таки смогла разобрать, что там бурчит мой главный страдалец:
"Никого я не заставлял."
Ага, я сама с радостью в ряды сатанистов записалась. К самому богу Смерти. Да я бы лучше стала балериной погорелого театра!
"А по существу?"
"Там много нюансов, Лиса. Но если кратко, то ты теперь в его полном распоряжении, в обмен же он будет защищать тебя."
Хорош защитник! Даже не озаботился узнать, а чего, собственно, из соседней комнаты девушка стонет так активно.
Или он садист? Хотя я бы больше поверила, что его круг интересов диаметрально противоположный. Судя по тому, кто другая его жрица.
Тяжко вздохнув, я скатилась с кровати. Ожидала очередной порции боли, но, к счастью, ее не последовало.
Все вообще было окей. Омолодившейся даже какой-то я себя чувствовала.
Но недолго я радовалась.
Заря, обломщик фигов (вот кто действительно садист!), не преминул напомнить, что этой ночью мне вновь придется пережить мучения.
Пока кто-то не научит меня справляться со своей силой. Не научит контролировать спонтанные превращения.
Расчесав волосы пятерней и в буквальном смысле запутавшись в простыню, прихватила с собой книжку и вывалилась из спальни.
Только вот искомое мной не было обнаружено ни в другой комнате, ни на улице, ни даже в туалете, сиротливо притулившемся за выделенным нам домике.
В итоге я со своей ношей наперевес (хотя бы для обороны книжка сгодится) пошла по лесу.
Удивительно, но до этого враждебный лес, в котором я побывала вот совсем недавно, был значительнее милосерднее.
Голые ноги лишь немного испачкались, но никаких порезов и ран не появилось.
Простынь, из которой я соорудила подобие платья (нечто похожее натягивали себя боги античности), тоже оставалось поразительно белым.
Кстати, после ночного купания в собственной луже крови, стоило мне из нее выползти, как та свернулась и испарилась. Буквально.
Но я уже не удивилась. И не такое видели.
Тело же после ночного "развлечения" сейчас было чистейшим, хотя поначалу и было все в крови. Тут сработала та же схема. Кровь на мне просто испарилась, словно ее и не была.
Однако несмотря на лояльное ко мне отношения местной флоры, лес я все равно не возлюбила от слова совсем.
Тем более этот.
Странный он какой-то. Живой как будто. Хотя возможно так и есть.
Еще меня преследовали странные ощущения в этом лесу, как будто что-то тянуло меня к какому-то месту.
И что странное, тропа к месту та самая, по которой мы пришли к выделенному нам с Слейном на ночь дому.
По итогу получалось, что я сейчас буквально шла на зов и одновременно искала ту розововолосую каланчу, которая обязана дать мне ответы.
И книгу эту треклятую помочь спрятать.
"Заря, ты уверен, что им можно доверить этот деб… до невозможности важный талмуд?"
"Это ивриты, Лиса. Они буквально отреклись от окружающего мира. Им даже боги этого мира не указ. Даже первосоздатели. Никто не шагнет на территорию их леса без их на то разрешения. И они, кстати, живут вечность."
— Чего? — вырвалось из меня удивленное, пока я чапала по лесу.
"О, пресвятое вечное пламя, дай мне силы. — послышался полный печали и усталости вопль Зари. Я же, однако, не прониклась к нему не каплей сострадания. Привыкнуть уже бы мог к моей абсолютной безграмотности в плане этого мира. — Ивриты — одни из немногих существ этого мира, время над которыми не властно. Точнее, они нашли с ним компромисс. И, чтобы у тебя не осталось вопросов, они, Лиса, как гласят легенды, пришли из мира, где богом являлся сам всемогущий Хрон, потому-то боги этого мира так лояльны к ним. И именно поэтому нам нужна их помощь. Они знают очень и очень многое, но, к сожалению, они специфичные… — Заря призадумался и добавил. — В общении. "
— Да с прибабахам они, Заря. Не стесняйся, называй вещи своими именами. — Мне нужно было вот это бахвальство, чтобы банально отвлечься.
Наполнить лес шумом, который производят люди. Ведь, по факту, в лесу я сейчас одна. Заря у меня в голове, неведомые ивриты и вовсе не понятно где шляются (никого они так и не прислали). Как, впрочем, и я.
"Ну хорошо, допустим, с книгой мы разобрались. Но дальше-то что? Я не готова вновь пережить еще одну такую ночь, а ведь она повторится. Ты отмалчиваешься, но твое молчание говорит само за себя."