Но как радушный хозяин, он должен был высидеть этот прием.
Осталось уже недолго.
Дуайр вместе со своим двором собирался отчалить сегодня вечером. Вечер тянулся, тянулся… Где, черт побери, Лакард? Вдруг вспомнил Рон и забеспокоился. Камердинер не мальчик уже, а они сегодня загоняли его до невозможности. Что ни говори, а старый прохиндей, доставшийся в наследство от деда вместе с замком, был ему по-особенному дорог.
И тут Рон увидел его. Улыбающийся камердинер семенил между гостями, перебирая тонкими кривым ножками. Сразу отлегло от сердца, он потянулся за бокалом и повернулся к Дуайру:
— Ну что, кузен, еще по одной?
Кузен был не против. Даже наоборот! Ведь драконий метаболизм способен был мгновенно переработать что угодно, а алкоголь только усиливал ментальные способности. И с некоторого момента королю не давала покоя одна мысль. Но высказать он решил позже. Наедине. Подальше. Чтобы не услышала Вика и, что еще важнее, не увидела.
А сейчас пора было сворачивать прием.
Он выпил одним махом свой бокал и швырнул его об пол.
— О, мондье… — ахнул камердинер, хватаясь за сердце.
Еще бы, драгоценный наборный паркет! Однако Дуайр шепнул камердинеру на ухо пару слов, и у того лицо мгновенно прояснилось. Лакард с загадочным видом кивнул и проговорил:
— Непременно, ваше величество, сделаю все, что в моих силах.
Следом за королем драконы один за другим выпивали свои бокалы и разбивали их об пол. Это была давняя традиция. Чтобы со звоном битого хрусталя ушло из дома новобрачных зло. А еще это был знак того, что визит завершен, и король отбывает вместе со своим двором. Остальные гости пытались стонать, им хотелось бы остаться, но король был непреклонен.
Пока стояли на террасе и смотрели, как отбывают гости и взлетают один за другим драконы, Дуайр спросил:
— Проводишь меня, Рон?
— Всегда пожалуйста, с удовольствием, — ответил он, плотнее прижимая к боку Викторию. — А твою находку я тебе вышлю завтра же.
— Хех? — хохотнул король. — Свой Астон Мартин я хотел бы взять с собой.
— Как скажешь, кузен! Только слетаем на реку, — и наклонился к Вике. — Отпустишь меня ненадолго, милая?
Вид у герцогини Меррийской был стервозный, однако король тут же клятвенно заверил:
— Мы ненадолго, Вика. Клянусь.
При этом его яркие синие глаза так выразительно смотрели на Рона, как будто он давал понять: «По-братски, надо переговорить наедине». Рон повел бровями и уже хотел пообещать, что это всего несколько минут, и он вернется раньше, чем она успеет раздеться и наполнить ванну. Но как представил это, у него все, что хотел сказать, из головы вылетело, и он сумел только прокашляться и выдавить:
— Кхмммм…
Но тут вмешался Лакард и со всей серьезностью заявил:
— Не волнуйтесь мадам, я за всем прослежу лично.
Надо было видеть, КАК она ему улыбнулась. И поцеловала старика в щеку. Рон дернул шеей и сглотнул. Потом они втроем проводили Вику до дверей спальни. Рон заскочил на секунду, поцеловал её, шепнул:
— Я быстро.
И выскочил. А что поделать, там его ждали. И надо же было удостовериться, что кузен все-таки убыл. Уже оказавшись за дверью, Рон шепнул:
— Ну?
— Пойдем, — мотнул головой Дуайр. — Скажу на месте.
Ладно, черт побери.
Два дракона взлетели с террасы, Лакард выехал верхом. У найденной королем машины Джеймса Бонда он опять каким-то образом оказался первым. Но не это сейчас волновало его величество. Как только они оказались там, он тут же озвучил не дававшую ему покоя мысль:
— Я могу попасть в тот мир?
— В который, ваше величество? — невозмутимо спросил Лакард.
— В тот, из которого Виктория.
— Ах в этот, — старик разулыбался. — Да, конечно, можете. Но это потребует ментальных усилий.
Хо-хо! Король-то был менталист.
— И вам понадобится якорь. Какой-то… Предмет, тесно связанный с кем-то живым из этого мира, вызывающий нужные ассоциации. Ну вы понимаете. Кхммм…