Девочка свернулась в клубок, и вскоре заснула под стук колес по пыльной дороге. Она была совершенно уверена, что мама ее найдет, и даже не подозревала, что они расстаются на долгие годы.
Сколько времени прошло, Тера не знала. Она просыпалась, делала несколько глотков воды и снова засыпала. Когда очнулась в очередной раз, поняла, что повозка стоит на месте. Она услышала голоса у себя над головой.
— Разгружай быстрее, — ворчал отец Кенхо. — Что ты по одному караваю носишь?
— Я и так стараюсь, — огрызался мальчишка. — Тяжело. Я еще маленький.
— Ах, ты! Малыш нашелся! Я в твоем возрасте уже женился!
— Не ври! Мама говорила, что ты женился в пятнадцать лет, а мне еще двенадцать.
— Ты мне поговори, меньшак!
Такая перебранка была рядовым событием для Кенхо. Задача отца — воспитывать сына. Задача сына — сопротивляться воспитанию. На самом деле Тера знала, что Кенхо гордится отцом, сумевшим построить кузницу в глухой деревне и даже стать крепким хозяином.
— Выбирайся, скорее! — раздался над головой громкий шепот.
Тера села. Вокруг было темно, только где-то далеко горели фонари. Она хотела вскочить, но ноги подогнулись. Из-за долгого лежания в неудобном положении тело отказывалось повиноваться.
— Эх, ты! Девчонка! Лезь на меня.
Кое-как она забралась на спину друга, и он, сгибаясь под тяжестью, кинулся за угол дома. Только когда они скрылись от случайного взгляда, он посадил ее на землю. Тера огляделась. Они находились в закутке между двумя заборами из прутьев. Кроме детей, никто не мог пролезть в эту щель.
— Что дальше делать будешь? — спросил Кенхо.
— Маму ждать. У меня еще есть целый день. Она сказала, чтобы я искала ее у лавки книжника. Ты знаешь, где это?
— Нет. Да и отец собирается утром обратно.
— Ты меня бросишь? — Тера всхлипнула. Она вдруг почувствовала себя такой одинокой, не нужной ни матери, ни другу, что опять чуть не заплакала.
— Нет, конечно. Хочешь, убежим!
— А как же отец?
— Я ему скажу.
— Обо мне? — огромные глаза стали еще больше.
— Нет. Завтра в Сунексе праздник. Отец наверняка задержится. Будут бродячие артисты.
— А кто это?
— Эх, ничего ты не знаешь! — вздохнул Кенхо. — Это зрелище. На днях в кузнице стражники коней подковывали и рассказывали, что ходят от деревни к деревне люди и байки в масках рассказывают. Спектакль называется.
— А о чем рассказывают?
— О принцессе. Ее родной отец, король, убил при всем народе.
— О, ужас! — воскликнула Тера и испуганно закрыла рот ладошками. — Так и убил?
— Ага. Ударил ножом, кровь так и брызнула во все стороны.
— Зверюга! — Тера сжала пальцы в кулаки там сильно, что ладоням стало горячо от вырвавшейся на волю силы. — Вот я бы его! А дальше, что?
— Король положил корзинку с убитым ребенком в лодку, а ту пустил по реке к водопаду. Принцесса и канула в воду. Все видели.
— А может, она жива.
— Ты дура? — Кенхо скривил рожицу. — Сначала кинжал, а потом ревущий поток. Говорят, взрослый не выживет, а тут младенец.
— А-а-а, — Тера всхлипнула, от жалости к неизвестной принцессе у неё сжалось сердечко. — Бедный король.
— Да, какой он бедный? От собственного дитя избавился.
— Я тоже хочу на спектакль.
— Ладно, ночуй здесь, хороший закуток, никто не найдет. Я к бате, чтобы не заподозрил чего.
— Но отец не позволит. Ты же в кузнице помогаешь.
— Не позволит, значит, сбегу. Я все равно вернусь домой. Батя знает. Передам тебя на руки матери и вернусь. Жалко только расставаться.
Но не все оказалось так просто, как расписывал Кенхо. Отец категорически отказался смотреть на праздник.
— Дела ждут. Нечего развлекаться! Марш в повозку! — услышала Тера приказ кузнеца. Она пряталась за оградой постоялого двора в ожидании друга.