— О-о-онни-и-и, ты меня слышишь? — девушка давно заглядывает тебе в лицо, умоляюще сложив ладошки, и ты выныриваешь из мыслей. — Пошли со мной на концерт, о-о-онни-и-и?
Ай, была не была! Любопытно же!
— А пошли! — шмякаешь ты ладонью по подружкиному плечу, пугая её неожиданным энтузиазмом. Оглядываешься, убеждаясь, что последние посетители ушли восвояси, и выплясываешь за кассой радостный танец «конца работы». — Всё, Машка-промокашка, рабочая смена закончилась, собираемся домой. И прекрати звать меня онни!!!
— О-о-онни-и-и! Быстрее ногами двигать можешь? — тащит тебя за руку сумасшедшая подруга, обгоняя на бегу толпу таких же дурных девчонок. — Я вычитала на фан-кафе про выход B, к которому парней подвезут к стадиону! Посмотрим на них на расстоянии вытянутой руки!!!
Ты фыркаешь устало, сдувая мокрую чёлку с носа. Готова проклясть всё на свете, ибо подружка читает это непонятное фан-кафе на ходу, и там каждые пять минут такое пишут про каждый выход. Вот уже полчаса вы скачете от ворот до ворот: ноги заплетаются от беготни, дыхалка сбита, как у курильщика со стажем, и морда красная, как после баньки. Но выходы, куда «точно подвезут оппачек» всё никак не закончатся.
«Господи, — молишься, пытаясь беспалевно выдернуть руку из подружкиной хватки и незаметно потеряться, — быстрей бы начался концерт, там хоть можно будет замереть на месте, а то и присесть на пол, авось не затопчут очумелые фанатки».
И эта мадам Мария. Нет чтобы билеты купить с креслом под задницей, подальше от сцены и дикой фанатской феерии. Нетушки, та выцыганила билеты вплотную к выступающим, там, где будут буянить фанючки. И ты. Будешь буянить и страдать от уже накатившей головной боли.
— А-А-А-А-А-А-А-А-А-А!!! — подружкин трубный рёв прерывает твои мысли, и ты вздрагиваешь, начинаешь сильнее дёргать рукой. Но куда там, твоя рука будто впаяна в обхват крепкой ладошки. — Инфа — сотка!!! Вон фургоны подъезжают!!! Шевели ластами, онни!!! — орет чумным голосом та, тебе впихивают в свободную руку какой-то круглый фонарик, и вы на всем ходу врезаетесь в толпу девчонок разных цветов, размеров и возрастов.
Что и говорить, локтями подружка умеет работать — через пару минут вы торчите около невысоких металлических перил, ограждающих выход, толкаясь за удачное для обзора место. Точнее как — толкается одна подружка, но толкается за двоих. А на тебе и лица нет. Бесит всё неимоверно. Чужие локти под рёбрами, оттоптанные ноги, жёсткое ограждение, впившееся в живот, и мешающийся фонарик, такой же, как у остальных. Ты раздраженно складываешь руки на груди, похлопывая этой штуковиной себя по плечу, выдыхаешь шумно. Быстрей бы закончился цирк.
— Какого черта я творю? Почему я здесь, а не дома? – бухтишь вполголоса, чтобы не услышала Машка, иначе кончит же. Чертово любопытство, толкнувшее посмотреть.
Хотя, какой там услышать, дружные вопли из десятков глоток разрывают барабанные перепонки:
— Джин-оппа!!!
Мимо шмыгает один из парнишей.
— Чимин-оппа!!!
Рядом проплывает улыбчивый пухлогубый милашка.
«Воу, неплохо…» — ты провожаешь его глазами чуть дольше.
— Чонгук-оппа!!!
Ты вздрагиваешь от очередного крика в ухо и морщишься, негодуя на собственную невезучесть. У всех, наверное, подружки с одинаковым вкусом, а тебе досталась с диаметрально противоположным.
И вдруг замираешь, словив взгляд знакомых тёмных глаз. Парень, следующий за губастиком, даже шаг замедляет, внимательно тебя рассматривая. Лицо такое, будто он тебя где-то видел. И ты узнаёшь его тоже. Вот же он. Это он, точно он. Незнакомец, которого ты тащила за руку по служебным коридорам кофейни. И он тоже это помнит, помнит тебя.