— Окей, окей, ответ засчитан… — усмехаешься, с удовольствием наблюдая за весельем Чонгука.
Он итак красив, как Боженька, а когда смеётся — ярко и искренне — от него глаз не отвести.Цветущая пылкая красота парня не может оставить тебя равнодушной, и мысли разлетаются как юркие птички от каждого мужского взгляда. Какая обида? Главное, пусть Чонгук смеётся не переставая. И не важно, что, в общем и в целом, он смеётся над твоими двусмысленными шутками.
— Ты можешь посмотреть внутрь шапки… — говорит Чонгук, отвеселившись. Остатки смеха трансформируются в усмешку, смутившую тебя неожиданной нежностью.
— А там что? — заглядываешь в шапочное нутро.
Мама дорогая! Задыхаешься от ужаса и восхищения. Сердце пускается вскачь, разгоняя по венам экстаз. Пальцы гладят вышитые белые буковки JK вдоль внутреннего шва.
— Это как?.. Почему?.. Ты сам?.. — бессвязные слова слетают с губ. Ты позорно счастливая, позорно не можешь сей факт скрыть. И очень стыдно за пузырьки глупого бабского удовольствия, бурлящие в крови некстати.
— Конечно сам. Там делов — две буквы! — гордо бьёт себя в грудь Чонгук. — Я умею всё!
Органы внутри тебя взбалтываются и переставляются местами. Не влюбиться, ну же! Установка «не влюбиться» трещит по швам, караул! Ты сцепляешь пальцы в замок, скребёшь ногтями по коже, в надежде очухаться, а потом задумчиво выдаёшь:
— И песни Ленинграда нашёл? Под соджу поорать их самое то.
Чонгук усмехается и протягивает тебе рюмку:
— Когда я говорю «умею всё», именно это и имею в виду…
*ханчи — корейский меч;
*противостояние Земли и Марса — Марс находится максимально близко от Земли.
корейский возраст, Чонгуку 21 год.
====== Долгожданная встреча, Pt. 4 ======
— Пчему я никгда не ходла в краоке? Пчему я нкогда не орла псни Леннгрда? Нт, пдждите, пчему я нкогда их не слушла? — хрипишь ты сорванным горлом, половину гласных теряешь на языке.
— Потому что Бетховен посвятил свою… ик… песню… Нет, не песню. Симфонию… Бонапарту… — вещают в ответ голосом не намного трезвее, но ещё певуче-нежным.
Чего? Рассеянно смотришь по сторонам. С твоим восприятием что-то не то. Мягкие интонации слышишь. Нежные нотки голоса слышишь. Но совсем не догоняешь смысл слов.
«Но какой же голосище, а… Тренированный чёрт», — хихикаешь и от усердия заваливаешься на спинку дивана.
Тяжёлая голова не хочет держаться на шее, болтается, как большой бутон на тонком стебельке. Ты укладываешь её на изголовье и смеживаешь веки.
Так вот. Чонгук сегодня столько пел, а голос ни разу не охрип — звучит божественно, сказочно.
Сегодня только для тебя.