— Чемодан забыли, — напомнил он.
— Д-да его з-захочешь з-забыть, не п-получится! — от холода я с трудом говорила, но за чемоданом всё-таки вернулась — пропадать так вместе. Мы с ним, можно сказать, друзья по несчастью.
Ухватилась за холодную, искупанную в снегу ручку и потащила свою драгоценную ношу в дом. Небольшой коридор от двери вёл в просторную гостиную, украшенную замысловатыми картинами и вычурно-кривыми рогами неизвестных мне животных. Похоже, я напросилась в гости к любителю старины.
— Кому сказал, отда-ай! — донёсся истеричный мужской голос из соседствующего с гостиной кабинета.
В ответ на что последовало:
— Р-р-р, — недовольно и очень даже по-собачьи.
Раздался топот, сначала маленьких когтистых лап, потом мужских обутых ног. На нас нёсся небольшой фиолетовый пёс с древним фолиантом в зубах. Брутал не задумываясь ухватил меня за руку и потянул на себя, освобождая дорогу. Там, где его пальцы коснулись моей кожи, прошёл разряд электричества, причём настолько сильный, что я услышала громкий треск, а волосы на всём теле поднялись дыбом. Кожу саднило до жути, от неожиданности я даже выронила из рук чемодан.
Мы озадаченно переглянулись, и я уже хотела предположить, что всему виной моё синтетическое платье, когда вслед мчащему мимо нас фиолетовому псу полетело:
— А ну стоять!
Его преследователь, худосочный, всклокоченный и нервный дворецкий в строгом костюме тоже пробежал мимо и скрылся вместе с псом в другой комнате.
— А это… — хотела поинтересоваться я.
— Паул, — ответил хозяин дома. — Предлагаю дождаться его здесь.
— А вы? — спросила, понимая, что неплохо бы познакомиться с тем, кто спас меня от мороза.
— Что я? — удивился брутал.
— Как вас зовут? — спросила уже напрямую и была удостоена уничижительного взгляда.
— Нда… — протянул он разочарованно. — Даже не удосужились имя запомнить. Арвин Макрой, — он слегка склонил голову в приветствии, и между нами повисла неловкая тишина. Видимо, моё имя ему уже было известно.
Нам пришлось молча терпеть присутствие друг друга, пока Паул сражался с псом. Увы, но победителем из этой битвы он вышел далеко не сразу. Прижимая к груди спасённый фолиант и трясущейся рукой поправляя растрёпанные, блёкло-русые волосы, он подошёл к нам и, взглядом буквально испепеляя хозяина дома, сообщил:
— Увольняюсь… Немедленно.
Какой смелый поступок, особенно морозной ночью где-то на отшибе Вселенной. Я даже готова была наняться на его место, лишь бы не выходить сейчас на улицу.
— Эрна Лоренц, моя помощница, — сказал Арвин, игнорируя заявление дворецкого и указывая на меня.
Я буквально приросла к полу, потому что имя, которое было известно хозяину дома, оказалось не моим, но хорошо мне знакомым. Эрна — так звали мою бабушку, крайне необычное и редкое имя, да и девичья фамилия тоже была похожа — Лаврентьева.
Дворецкий подпрыгнул, чуть не выпуская из рук фолиант, и просиял.
— Какое счастье! — воскликнул он, подаваясь вперёд. На мгновение мне показалось, что он вот-вот заключит меня в объятья. — Мы вчера вас так и не дождались. Я уж думал, что и вы отказались.
— И я?.. — удивлённо посмотрела на хозяина дома. — То есть до меня уже были залётные?
Арвин собирался что-то ответить, но был бесцеремонно перебит.
— Да никого до вас не было!.. — воскликнул дворецкий, и в его голосе послышались нотки отчаяния. — Вы первая, кто приехал, — сообщил он, всё же бросаясь меня обнимать.
Интересно, почему у других был выбор не приезжать, а у меня его не было? Что за вселенская несправедливость?
— Ах, да, — опомнился дворецкий. — Вы наверно устали с дороги.
Он всучил хозяину дома спасённый фолиант, схватил мой чемодан и, от тяжести дрожа коленками, потащил его к лестнице.
— Что в нём? — спросил он, выдохшись на первом же лестничном пролёте.
Я пожала плечами: