Но это было уже слишком. Даже тогда я успела осознать это прежде чем… Он молча залепил мне звонкую пощёчину. Я пошатнулась и с изумлением посмотрела на него. Меня никогда ещё не били близкие мне люди. Жгучая боль обожгла меня, а на глазах выступили слёзы.
Между тем все внимательно и с интересом следили за развитием нашей ссоры. Никто не проронил ни слова.
Брайан тут же осознал свою вину, нежно прикоснулся к больному месту.
- Прости, - прошептал он.
Потом он взял меня на руки и сказал:
- Ладно, ребята, нам пожалуй уже пора домой.
Он хотел было направиться к выходу, но тут к нам подошёл Уилл.
- Но куда вы уже пойдёте. Представь, что скажут твои родители. Оставайтесь у нас до утра.
- Да, ты прав. Это не слишком вас стеснит?
- Нет конечно! Дом большой, гостевых комнат много. Пойдём за мной - положишь её на кровать - пусть спит.
Я слушала вполуха. Глаза и вправду слипались.
Мы поднялись на второй этаж и Брайан бережно опустил меня на мягкую кровать. Это было моё последнее воспоминание. Дальше веки сомкнулись. Я крепко заснула.
Когда я проснулась, Брайан был рядом. Он сидел в кресле около кровати и курил. Я сонно потянулась и он тут же обернулся ко мне и потушил сигарету в пепельнице.
- Проснулась, принцесса? - ласково спросил он, - доброе утро, дорогая!
- Приветик, - я слабо помахала в ответ рукой, - который час?
- Уже довольно-таки поздно - семь утра. Помнишь, что вчера произошло? Ничего не болит? - заботливо спросил он.
В голове смутно проплыли образы из недавнего прошлого: разговор с Мирандой, бокал за бокалом шампанского, неудавшийся, к счастью, стриптиз в собственном исполнении и пощёчину от Брайана наконец. Говорят, что после алкоголя ужасно болит голова, но видимо я относилась к числу тех счастливчиков, которые на утро чувствуют себя вполне сносно. Только вот щека всё ещё болела. Я невольно коснулась её рукой.
- Дай мне зеркало, - попросила я.
Широкий красный след был хорошо виден даже невооружённым взглядом. Но я не винила Брайана. Если б он не вмешался тогда, могло выйти намного хуже.
Всё же от Брайана не ускользнуло моё расстроенное выражение лица. Он осторожно наклонился и поцеловал больное место.
- Прости меня. Сильно болит?
- Да нет, уже не очень. Надо было тогда лёд приложить.
Брайан опустился перед кроватью на колени и уткнулся лицом в мою руку.
- Извини. Я правда не хотел идти на такие меры.
- Ничего. Я даже благодарна тебе. Ты поступил очень мужественно. Надо иметь очень большую силу воли, чтоб ударить любимую женщину для её же блага. Я сама не знаю, что на меня нашло вчера.
Но это была неправда. На самом деле я прекрасно знала, но не хотела рассказывать Брайану о своей нелепой ревности к покойной Мишель, так как знала, что разговоры на эту тему причиняют ему боль.
Вдруг мне страстно захотелось обнять и поцеловать его.
- Иди ко мне, - я протянула руки ему навстречу.
Он взобрался на кровать и лёг рядом. Я притянула его к себе и поцеловала. Я только сейчас заметила, что на мне не шелестящие туника, а белая хлопковая ночная рубашка. Кто-то, конечно же это был Брайан, заботливо переодел меня. Брайан с ответной страстью поцеловал меня, а я нежно прошлась пальчиками по его обнаженной груди и осторожно нащупала застёжку на джинсах. Он отстранился и удивлённо посмотрел на меня.
- Ты хочешь этого прямо здесь и сейчас? А я думал, ты стесняешься делать это прилюдно.
- Кое-кто заставил меня пересмотреть принципы, - рассмеялась я, - а ты разве не хочешь этого? - с подтекстом спросила я, кладя его руку на мою грудь.
Моя рука по-прежнему ему покоилась у него на ширинке, поглаживая тонкую ткань джинсов. Я почувствовала, как там внутри всё пульсирует, но по лицу я видела, что он всё ещё сомневается.
- Ну же! - поторопила его я, облизнув языком пересохшие губы.