И он сдернул с носа край арафатки, освобождая лицо, и вопросительно посмотрел на девушку. Никки выжидательно приподняла брови, явно не понимая, что именно задумал Мейс на этот раз. Но тот расстегнул свою весеннюю куртку, надетую поверх черного тавба, и извлек из-за пояса подаренную ей джамбию, которая блеснула в прорывающихся сквозь листву солнечных бликах бирюзовой лазурью восточной инкрустации. Довольно хмыкнув на обрадованное лицо Никки, он протянул ей кинжал рукояткой вперед и с легким свистом стянул с клинка ножны.
— Я уж думала, ты забыл, — улыбнулась девушка, осторожно перехватывая нагретую телом Мейса обтекаемую рукоятку, обитую тонким железом с гладким растительным узором.
— Зачем бы я тогда дарил тебе джамбию? — фыркнул Мейс, презрительно выгибая уголки яшмовых губ. — Это не кухонный нож для хлеба. Это опасное оружие. И прежде чем ты хоть раз повесишь его на пояс, ты должна уметь им пользоваться.
Никки почувствовала, как по телу пробежал нетерпеливый адреналин. Она и раньше завороженно смотрела на червленую джамбию самого Мейса с широким клинком, наполированной деревянной рукоятью с высеченным арабским орнаментом и особенно изогнутыми ножнами, край которых так хорошо цеплялся за его кожаный ремень. И не раз задавалась вопросом: сколько раз этот кинжал спасал ему жизнь? Сколько раз отнимал чужие? Достался ли он ему в бою или был подарен другом? Или куплен на обычном йеменском базаре, выбранный наугад? И почему даже здесь, в спокойном Чикаго Мейс почти никогда не расставался с ним?
Между тем огненный марсианин зашел девушке за спину и левой рукой обхватил ее за талию, принуждая слегка развернуться и пригнуться в боевой стойке. Правая же легла на ее ладонь и заставила сильнее сжать рукоятку и поднять джамбию повыше. Клинок угрожающе смотрел вверх, целясь своим изогнутым острием вперед, туда, где сейчас стояло старое дерево. Еще один недовольный тычок сзади, и Никки выпрямила спину и расправила плечи.
— Если тебе надо смертельно ранить, держи джамбию именно так, — прозвучал его серьезный голос у ее уха. — Ударяй сверху и веди вниз со всей силой.
И он, удерживая ее руку в своей, замахнулся и полоснул острием кинжала по сухой коре, которая с хрустом разошлась на две половины, словно расстегнутая молния на куртке. Никки невольно выдохнула, зачарованно смотря на рассеченное дерево и понимая, что ее сил не хватило бы на такой удар.
Мейс тем временем перевернул джамбию клинком вниз и снова заставил ее крепко сжать рукоятку.
— Если враг нападает снизу, ты должна его заколоть четким ударом с замахом. Без сомнений и промедлений, — произнес он сосредоточенно, словно сам находился уже не здесь, в пригороде Чикаго, а где-то совсем далеко, в чужих краях, полных неприятелей.
Он вскинул ее руку, сделал выпад и вместе с ней всадил клинок в ствол дерева, куда тот зашел с тихим звоном и заставил Никки удивленно вскрикнуть. Вытащил он его почти без усилий, и вот уже джамбия снова в ее ладони, на этот раз клинком вверх.
— Но если враг слишком близко, — его горячий шепот защекотал ее ухо, заставляя невольно поежиться от той картины, которая ей представилась, — и у тебя нет никаких шансов нанести полноценный удар… Бей снизу, вспарывай внутренности, разрезай до тех пор, пока не удостоверишься, что в живых останешься только ты.
Он толкнул ее почти вплотную к дереву и четким ударом снизу вогнал клинок в кору, вскрывая ее и заставляя опасть на землю рваными хлопьями. А затем, отведя руку с опасным оружием в сторону, прижал девушку к дереву всем телом, сдавливая и зажимая так, что Никки уже не могла пошевелиться и лишь чувствовала его тяжелое дыхание на своей щеке. Левая рука огладила ее растрепавшиеся волосы и перехватила потянувшуюся было к нему ладонь.