Среди прибывших она ясно различила высокого Модо, юркого Винни, бесхвостого Теллура и плечистого пятого байкера, который, отдав короткий приказ, загнал всех в штаб и зашел за ними следом. Когда Мадлин подбежала к стоянке, дверь за ними уже захлопнулась, и наступила пустая, давящая тишина.
Тротл вернулся. Он был уже здесь. Не где-то там, на чужой планете, не где-то там, среди нескончаемых пустынь и гор, а здесь. Вот прямо здесь!!! Вот за этой чертовой дверью, что разделила их из-за ее затянувшейся прогулки. Останься она в приюте, она бы успела выйти к нему.
Мадлин, пытаясь отдышаться и заправляя за уши растрепавшиеся пряди длинных волос, медленно подошла к мотоциклам, словно это были живые звери, готовые сорваться с места и умчаться прочь. Вот массивный чоппер Модо, грязный и пахнущий горелым маслом. Вот некогда красная ракета Винни, теперь тусклая и покрытая слоем слипшегося песка. Вот менее запыленный и бесшумный электробайк Теллура цвета опавшей листвы. Еще один высокий и мощный эндуро, хищно сверкающий стеклом нахмуренной фары. Видимо, это был байк командующего Стокера.
Но тянуло к нему. К «харлею». Мадлин приблизилась к такому знакомому и привычному мотоциклу, который столько раз возил их вдвоем, столько раз спасал от врагов, был таким послушным, когда она, еще совсем не умевшая водить, пыталась справиться с его управлением на заброшенной дороге под чутким руководством Тротла. Его верный черный «харлей». Он был разгоряченным после длительной поездки, невозможно грязным, все еще шуршащим остывающим двигателем, пахнущим бензином и сладковатой дорожной пылью. Но главное, целым и неповрежденным. Был ли цел его хозяин, что столь поспешно скрылся в здании штаба?
Мадлин едва могла успокоить дрожащие от волнения руки, когда невольно провела ладонью по нагретому седлу. Неужели она дождалась его? Неужели добралась через космос и пустыни? Вопреки войне? Неужели еще немного, и она сможет, наконец, прижаться к его груди и вдохнуть тепло его тела? Неужели осталось так мало после того, сколько было пройдено и преодолено?
Она медленно направилась к входу в штаб и, поднявшись по ступеням, прикоснулась к дверной ручке. Нестерпимо хотелось потянуть ее на себя, войти внутрь и сократить последнее расстояние. Но она прекрасно понимала: в штабе ей сейчас не место. Когда закончится их совещание, тогда и истекут эти долгие дни разлуки. Мадлин обошла здание штаба, чтобы заглянуть в его окна. Но их наглухо перекрывали темные экраны, и было не видно и не слышно, что происходило внутри. Лишь тонкие нити света прорывались по краям экранов и свидетельствовали о том, что в зале совещаний находились все прибывшие.
Осталось просто подождать. Еще чуть-чуть. И Мадлин опустилась на ступени крыльца, обхватив свои колени руками, чтобы унять нестихающую дрожь. Она будет сидеть здесь до тех пор, пока вселенная не сократит последние метры между ней и Тротлом.
====== Глава 10 ======
Сон, куда ж ты делся? Спасительная пелена, в которой не думаешь, не чувствуешь, не ждешь. Упорхнул и нету. Сорвался из сознания тревожной стаей птиц, обернулся вокруг черным змеем, душит и терзает. Зачем в ночи столько долгих, медленных минут, ползущих словно неторопливый росток секвойи из земли, если не забыться, не приблизить желанный миг. Куда спрятать свою голову с жаркой подушки, когда сердце колотится и не дает покоя.
Мадлин лежала на спине в своей кровати и смотрела в потолок. Уснуть не получалось, но и рассвет никак не наступал, словно ночь решила задержаться на красной планете навечно. Из распахнутого окна густым молоком затекала влажная прохлада, наполненная запахами горьковатых растений и карамельной пыли. Где-то в зарослях суккулентов беспокойно копошились местные насекомые, смешно курлыкая и посвистывая. Но больше всего Мадлин донимал звук собственного пульса, бьющего через вену на шее прямо в подушку.
Она тягостно вздохнула и закрыла глаза. Накануне вечером сидеть перед входом в штаб пришлось очень долго. Ей казалось, что приехавшие байкеры давно испарились из зала совещаний, и она никогда не услышит ни голосов, ни шагов. Ночная весенняя прохлада стремительно спустилась на Сэто, и Мадлин сжалась еще сильнее на ступенях, пытаясь сохранить тепло. Но тело предательски дрожало от волнения и холода. Поэтому, когда, наконец, за дверью послышались разговоры, и она распахнулась, девушка с трудом поднялась на ноги, едва не теряя равновесие от выплеска адреналина и затекших мышц.
Первым на пороге показался высокий, широкоплечий марсианин с темной бурой шерстью, массивными бровями, небрежно собранной в тугой хвост копной гривы и короткой жесткой бородкой. Его запыленные мотоштаны были заправлены в громоздкие сапоги, а массивная байкерская куртка цвета ржавого мха перекинута через плечо. Сделав пару шагов, он заметил Мадлин и, подавая знак вышедшему следом Теллуру остановиться, повернулся к девушке. По ней скользнул пытливый и заинтересованный взгляд решительных зеленых глаз, в темноте отливающих нарождающимися оливками.
— Так-так, — произнес он низким, чуть хриплым голосом с нотками любопытства и совсем иным, резковатым акцентом, — еще не звал, уже нарисовали!
И совершенно бесцеремонно приподнял на пару мгновений голову Мадлин за подбородок своими шершавыми и мохнатыми пальцами сильной руки, ибо оказался существенно выше нее.
— Мадлин! — констатировал он так, словно ничуть в этом не сомневался. — Уже все антенны зудят от этого имени. Прости.
И он беззлобно закатил глаза, сопроводив красноречивую мимику взмахом хвоста.