Его шаги вскоре затерялись где-то в коридорах.
— Зачем? — вздохнула женщина. Она попыталась вспомнить, когда ее в последний раз хоть кто-нибудь обнимал. Но не так как в этот день, с желанием получить ее тело, а просто так — без цели. Не ради себя, а ради нее. — Зачем…
Главное — уметь терпеть?
Так ведь?
Через полчаса экипаж был уже в дороге.
Дженивьен, бледнее бумаги, сидела, молча смотря на проносящиеся мимо, сменяющиеся виды. За деревьями, где-то на уровне горизонта, разливался персиковым цветом закат.
Особняк ее находился за городом, поэтому надо было проделать немалый путь, даже чтобы добраться от него до окраин, где в окружении ухоженного сада стояла большая красивая усадьба, теряющаяся в свежей молодой зелени деревьев и кустов.
К ней вело три тенистые аллеи, а само здание находилось в центре красивейшего в городе парка, так же принадлежавшего хозяину особняка.
— Что произошло в тот день?
Женщина непонимающе посмотрела на Георга.
— Когда Вернера убили, — пояснил тот. Он чиркнул спичкой, закуривая. Сидел первый Маршал, вальяжно откинувшись на спинку и с тенью интереса смотря на Дженивьен. — Ты говорила, тебя спас тот мальчишка?
— Да. Чему ты удивлён?
— Неужели ты не знаешь той истории с Ассоль? — Георг говорил напряженно. Впервые за это время голос его неуверенно дрогнул, и он замолк. — Из-за этого повесы она так рано погибла.
— Прекрасно знаю, причем практически наизусть, в десятке вариаций и пересказов. Но это ты отправил ее на поезде в…
— Я тогда отправил ее на лечебные воды.
Женщина кивнула:
— И это знаю.
— Ее здоровье сильно пошатнулось от глубоких переживаний, — де Жоэл кинул долгий взгляд в окно, но было видно, что он смотрит сквозь привычный пейзаж.
— Значит нужно было внимательнее за ней следить. Что я могу тебе сказать, Георг, что сделано, то сделано.
— Ты не понимаешь. Она постепенно стала сходить с ума. Ты же знаешь, что у неё была склонность к этой болезни - ее родители коротали свои последние дни в желтом доме. Мать нашли повешенной, а через несколько дней отец бесследно пропал. Потом его тело было обнаружено где-то в лесу — волки загрызли, — мужчина прикрыл глаза. — На почве душевных терзаний она перестала есть, затем спать. Надо было что-то делать. Этот человек не хотел ее отпускать. Она не любила его, хотя и была очень сильно привязана. Я узнал это позже…
— Это случилось несколько лет назад, Георг. Ушедшего не воротишь. Ты сильно изменился за это время. Это меня не радует. Ты был другим, — Дженивьен сцепила руки на коленях, вздыхая тяжело, но спокойно. — Ты пытаешься найти во мне замену ей. Ты потерял себя. Я скучаю по тем временам, когда нас связывала простая дружба. Ты удивительный, сильный, смелый человек, но ты слишком жесток в качестве любовника, потому что, полюбив единожды Ассоль, остался с ней навсегда. Твоё сердце с ней. Когда-нибудь ты просто меня убьешь и снова будешь винить во всем себя.
— Джен…
Экипаж остановился перед широкой белой лестницей. Лакей открыл дверцу кареты, и Маршал вышел, подавая руку своей спутнице.
— Георг!
Мужчина вскинул голову и обернулся на оклик, напряженно хмуря брови.
— Ты! Опять! — в широких дверях стояла женщина. — Она!
— Марго… — тяжело выдохнул военный. — Ночью собирался совет, сидели до недавнего времени.
Однако его объяснений слышать никто не желал.
Дженивьен внутренне вздрогнула, ощутив на себе колкий презрительный взгляд ясно-голубых глаз. Она прекрасно знала характер супруги маршала, отчего всячески избегала с нею встреч. Маргарита была молодой девушкой девятнадцати лет, но с такими видами на мужчин, что, Дженивьен думалось, если бы у юной кокетки до этого были мужья, то они бы просто перевешались от такого эмоционального напора и энергии.