— Вы здесь живете? — Оскар бросает беглый взгляд на мой дом.
— Да, снимаю квартиру.
— Значит, вы живете одна?
— С подругой, — зачем я соврала? Хорошо, что в тусклом свете желтых фонарей не видно мои красные от стыда щеки. Наверное, я испугалась, что он может напроситься в гости? Вот дура! И если бы не Инесса, то подобные бредовые мысли не возникали бы в моей голове. С чего я решила, что он захочет этого?
Оскар еще несколько секунд молчит, а потом деликатно откашливается
— Что же, если мы пришли, и вы не обманываете меня, чтобы поскорее отделаться, то время прощаться.
— Я в самом деле здесь живу, — улыбаюсь его наигранному страданию, — спасибо, что проводили, Оскар.
— Не стану скрывать, мне было жутко холодно, но приятно. До встречи в понедельник, Мия. Удачных выходных!
Еще какое-то время я смотрю на его удаляющуюся фигуру. Не могу сконцентрироваться на собственных мыслях. О чем я думаю? Черт его знает! Чтоб тебя, Инесса!
Уже дома, в постели, с кружкой чая в руках, прокручиваю в голове прошедший вечер, нашу прогулку с Оскаром. Незаметно погружаюсь в сон.
Туман рассеивается. Где-то в его толще пробивается солнечный свет. Я чувствую, что мне становиться легче дышать. Но прежде чем я успеваю насладиться этим, где-то за спиной раздается знакомый голос.
«Серьезно, Мия? Ты действительно думаешь, что он сможет меня заменить?»
Резко оборачиваюсь, и вопреки обыкновению, Дэймон никуда не исчезает. Стоит напротив меня, сложив руки на груди. Его лицо не выражает ничего, кроме слепой ярости. Вот он. Мое наваждение. Мое наказание.
Глава 4
Сказать, что на утро я просыпаюсь совершенно разбитой, значит ничего не сказать. Сколько еще это будет продолжаться? Я чувствую себя совершенно измученной. Мне так хочется забыть Дэймона, совсем, навсегда! Страдания, которые причиняют мне воспоминания о нем, куда более болезненные, чем любовь к нему. И чтобы они прекратились, я готова пожертвовать последней.
Кофе не приносит ясности в голове, внутри все жжет от какого-то нехорошего предчувствия. Мне необходимо отвлечься! Срочно! Пока я окончательно не сошла с ума!
Словно услышав мои мольбы, на помощь приходит Саша. Я вижу ее на пороге своей квартиры, как раз в тот момент, когда решаю выйти прогуляться.
— Привет! — она смущенно машет маленькой ладошкой. При моем невысоком росте я все равно смотрю на нее сверху вниз. Она выглядит словно ребенок, и ведет себя сейчас так же. Не дожидаясь моего приглашения, она заходит ко мне и на ходу бормочет
— Прости, Мия. Я не знала к кому мне пойти. Мне срочно нужно кому-то выговориться! И я вспомнила про тебя! Ты показалась мне такой милой! И к тому же ты была совсем не против, чтобы мы дружили. Ну, я просто думаю, нет ничего страшного, если мы выпьем чая и поболтаем? Как девочка с девочкой! Мия, не молчи! Что думаешь?
От ее щебета я теряю суть вопроса. Саша, словно говорящий попугай, много бессвязных слов льются одно за другим. Причем ее даже не слишком интересует мое мнение. Она говорит и говорит. А все что остается мне, это изредка кивать. Я не возражаю. Это помогает мне не думать о своих проблемах. Я завариваю нам чай и просто слушаю ее жалобы. Они все касаются Глеба. И его новой работы.
— Мия, это ужасно! — жалобно тянет Саша, — его словно подменили! Не разговаривает со мной! Мы могли часами болтать о нашем будущем, о погоде, даже о жуке за окном! Неважно о чем! Сейчас он постоянно молчит! Уходит ни свет ни заря, возвращается затемно! И сразу садится за компьютер! Это невыносимо! Я не привыкла к такому! Понимаешь!
— Угу!
— Ты не думай, я ведь не зануда какая-нибудь! Новая работа, новые обязанности, он пытается влиться в новый коллектив! Но все должно быть в меру! Ты согласна?
— Угу!
Саша всхлипывает. Только слез мне не хватало! Протягиваю ей бумажный платок.
— И на все мои попытки до него достучаться он отмахивается от меня, просит не трогать его! Что мне делать, Мия? Я хочу вернуть своего Глеба! Ласкового и чуткого. Я так долго не смогу! Что скажешь?
— Что? — я не сразу понимаю, что ее поток излияний закончился, и она ждет моего вердикта.
— Ну… я не знаю, могу ли я что-нибудь советовать…
— Конечно можешь! Я же для этого и пришла!
— Наберись терпения. Это единственное, что тебе сейчас остается. Это не будет длиться вечно. Скоро он вольется в новый ритм, и все станет как прежде.