— Всё это, — вдруг подал голос Драко, чуть кивая в сторону, — заставило меня задуматься.
— Над чем? — тихо спросила Гермиона, словно громкость её слов могла бы испортить момент.
— Хочу каждое утро наблюдать тебя в своей постели. Хочу слушать, как ты поёшь в душе. Смотреть, как ты кусаешь кончик пера, пока читаешь документы. Наблюдать твою улыбку, переживать с тобой каждую боль и каждый страх, разделять счастье и радость. Хочу видеть, как растёт Рози. Хочу, чтобы она звала меня «папой».
Он говорил это искренне. Его глаза были прикрыты, голос едва ли был слышим кому-то, кроме самой Гермионы. Она замерла на долю мгновения, поднимая к нему голову.
— Я не идеален, Грейнджер. Я знаю, — она прервала его, положила палец на губы, чтобы больше ни единого слова критики не сорвалось.
— Помолчи, — а потом приподнялась на носочках, чтобы поцеловать.
Драко прервал её секундой позже.
— Это «да»?
— Это «да», — подтвердила она, снова прижимаясь к его губам.