Вот бы Алья порадовалась, в самом деле.
Умывание и даже холодный душ не помогли Маринетт прогнать из тела болезненную слабость. Перед тем как выйти из ванной девушка замерла на секунду перед зеркалом. Из серебристой глубины на Маринетт в ответ уставилась уставшая и озлобленная девица, которой было бы неплохо выспаться и отъесться.
Впрочем, ничего нового.
День у Маринетт был свободен: ни учёбы, ни патрулей, ни каких-либо планов. Квартира оказалась убрана, еда на неделю заготовлена — Сабина накануне, видимо, также маялась от безделья, как сейчас Маринетт.
— И что мне делать? — проворчала девушка, мрачно осматривая идеальную чистоту квартиры. — Тикки?
Квами летала кругами, зажав в лапках большущую печеньку и разбрасывая сладкие крошки то тут, то там. Маринетт даже не стала делать подруге замечаний: вокруг оказалось настолько чисто, что ей просто физически хотелось хоть как-то разрушить эту идеальность.
— Ну, мы всегда можем попрыгать по крышам…
— Что-то я не вижу акум на горизонте.
— Нам ведь не обязательно ждать акум для перевоплощения, правда?
Маринетт посмотрела в кристально-чистые голубые глаза квами и усмехнулась.
— Конечно, не обязательно. Но раньше ты, вообще-то, ругала меня за использование сил в личных целях.
От мягкого укора Тикки только отмахнулась, едва не выронив печеньку:
— Ой, Маринетт, если бы ты меня хоть раз послушала бы!
— Ладно, ладно… пошли на балкон.
Выйдя на улицу, Маринетт глубоко вдохнула сладкий воздух. В ароматах вокруг всё ещё звучало лето, но осень начинала привносить в общую гамму свои ноты. Прохлада и лёгкий душок прелых листьев оттеняли яркость летнего воздуха как виноград дополнял вкус сыра.
Ну или как Кот дополнял Ледибаг. Тоже неплохое сравнение.
Тикки дожевала печенье, на несколько мгновений став похожей на огромного и очень усердного хомяка. Дождавшись, пока щёки квами вернутся к нормальному размеру, Маринетт скомандовала:
— Превращение!
Сила вспыхнула в её теле и растеклась по позвоночнику привычным жарким цунами. Каждый раз Маринетт казалось, что мощь камней Чудес когда-нибудь просто перемелет её хрупкие косточки, заменив своим волшебством уничтоженное. Поначалу Маринетт даже беспокоилась, что Тикки может быть каким-то волшебным паразитом. которому не терпелось занять место самой Дюпэн-Чэн…
Забавные были времена. Тогда она боялась непонятную красную малышку, теперь же — вполне просто человеческого мужчину.
Одно утешало: Тикки сказала, что со временем этот страх пройдёт. Так или иначе.
Переждав розовую вспышку волшебства, Маринетт открыла глаза. И сразу же столкнулась взглядом с ошеломлённой, — если не сказать больше, — Квин Би.
— Вот чёрт, — выдохнула Ледибаг.
Квин Би в ответ кивнула.
— Ты даже не представляешь.
Пчела легко перепрыгнула с крыши напротив на балкон Маринетт и обошла её по кругу. Трижды. Словно после очередного круга что-то должно было измениться.
— Если ты надеешься, что я исчезну, то зря, — огрызнулась Ледибаг, заметив, что Квин Би идёт на четвёртый заход. — Прекращай.
Хлоя, — Маринетт отлично помнила, кто под маской; сама же и отдавала Талисман, — глупо хлопнула длинными ресницами и внезапно взвизгнула. Палец в чёрно-жёлтой перчатке в обличающем жесте указал на Ледибаг — прямо в грудь героине.
— А я-то думала, почему ты меня в коллеже терпеть не могла!