— Я выдохся, — честно сказал я, а он продолжал тянуть меня к двери. — И я дерьмово играл.
— Для тебя дерьмо, а для кого-то — лучшая игра в их жизни, говорю тебе. — Санчес пожал плечами. — А теперь заходи, выпей и постарайся не рычать на девочек. Хм, а вот кусать их очень даже можно.
Он провел меня через мою дверь и подтолкнул к своей.
Мягкая музыка играла в стереосистеме, а на столе в столовой была любая еда, которую только можно вообразить, а также столько алкоголя, что им можно напоить весь наш дом.
В квартире находилось большинство парней из нашей команды. Джекс стоял в углу и выглядел злым как черт, а Томас пил шоты.
Да, завтрашнее утро будет жестоким для Томаса.
Я не узнал девушек, окружавших нескольких новичков, но узнал Кинси, когда она подошла к брату и начала махать руками, словно готова залепить ему пощечину.
Я плохо ее знал. Но знал Джекса и никогда за время нашего знакомства не видел, чтобы он выглядел таким злым. Кто бы мог подумать, что этот парень вообще может рассердиться?
Я схватил из кулера два пива и направился к ним, прежде чем она оторвет ему голову.
Кинси пронеслась мимо, когда я подошел.
Не сказав ни слова, я передал Джексу пиво.
Он взял его, не глядя на меня, потом выпил половину бутылки и сказал:
— Из-за сестры я когда-нибудь останусь без волос.
Я почти выплюнул свое пиво, едва успел его проглотить до того, как рассмеялся.
— Что?
— Останусь без волос. — Джекс не отрывал глаз от своей сестры. — Кажется, я нашел на голове залысину. И виню в этом ее. — Он сделал еще один глоток. — А еще я никогда не пью в течение сезона.
— Технически, сейчас все еще предсезонье.
— И теперь из-за нее я превращаюсь в алкоголика.
— Ты выпил только полбутылки пива.
— Правильно, и мне понадобится как минимум еще шесть бутылок, чтобы я забыл, что примерно пять минут назад она танцевала на одном из столов, потому что поспорила с Санчесом и проиграла.
— Что был за спор?
— О, Санчес сказал, что сможет заставить Эмерсон поцеловать его перед всеми, и она это сделала. Проигравший должен станцевать на столе. И Кинси проиграла. Она могла бы сказать «нет». Мы с Санчесом понимаем друг друга, знаешь?
Мое тело гудело от гнева и от осознания того, что только что раздался смех Эмерсон. Она торжествующе подняла кулак в воздух и начала танцевать, а Санчес, стоявший рядом с ней, делал вид, что обиделся.
— Еще раз! — закричала она, хватая колоду карт.
— Во что они играют?
— В индейский покер, — вздохнул Джекс. — Я никогда не видел, чтобы Санчес был так кем-то одержим. Я бы назвал это жалким, но приятно видеть ту его сторону, которая не трахает все, у кого есть пульс, особенно после всего, через что он прошел со своей бывшей.
Мне было нужно сменить тему и быстро. Не хотелось, чтобы Санчес мне нравился, и все же я рассматривал его как друга, а не как потенциального противника, из-за того, что он преследовал единственную девушку, которую я так и не смог забыть.
— Святое дерьмо, это что, залысина? — Я указал на ухо Джекса.
Он выплюнул пиво и коснулся своей головы.
— Серьезно? Где?
Я усмехнулся.
— Извини, не смог устоять.
— Придурок. Мне стоит подумать, сделать ли тебе еще раз пас, — фыркнул он.
— Я тебе нужен. — Я сложил руки и засмеялся. — Признай это.
— Ты все еще придурок.
Кинси взглянула на нас, затем улыбнулась мне, прежде чем снова взглянуть на брата.
— Ненавижу, что она зависает с игроками. — Он выпил оставшееся пиво. — Но чем больше я спорю, тем хуже она становится. Знаешь, иногда ей лучше вообще ничего не говорить, понимаешь?
— Да. — Я посмотрел на смеющуюся Эмерсон. — Понимаю.
Джекс толкнул меня локтем.
— Вожделеешь подружку своего товарища по команде?
Я знал, что он сказал это, чтобы поддразнить.