Перебирая упаковки чая в кухонном шкафу в один из субботних дней, Миша, озвучивал некоторые из своих размышлений:
- Я редко осознавал стремление к простым, но значимым для себя целям, прислушиваясь к недоразвитому сердцу и слабым людям. Зачем-то, пытался скрыть истинные мотивы поступков от самого себя за общепринятыми предрассудками и нелепым бунтом. Но теперь... теперь я хочу закончить учёбу и найти занятие, которое удовлетворит все мои потребности. Знаешь, Юки, я благодарен тебе, за эти изменения, твоё присутствие в моей жизни здорово помогло в самом главном - обрести чувство собственной важности, таящейся внутри силе познать себя и мир, в котором хочу жить, попробовать что-то изменить и измениться, прекратив бесконечный поток жалоб на несправедливость судьбы.
- Миии-хаиил, - проговорил в ответ японец, усаживаясь за обеденный стол, покрытый старой, кружевной скатертью, на которой уже были расставлены чашки и выложена в тарелку свежая выпечка.
Услышав своё имя, произнесённое "Счастьем", юноша почувствовал, как по венам вместо обыкновенной красной крови, приторно металлической, растекается тёплое, парное молоко. Он вскользь оглядел сидящего и вновь поразился, насколько тот изящно красив и нежен, но при этом обладает магнетизмом затаённой мужественности. Даже кружева и платья не смогли бы скрыть хищный взгляд сильного характером существа. Неестественная привлекательность побуждала глаза искать его лик, пробуждая стремление к обладанию. За несколько недель совместного проживания, Миша видел перед собой великолепный, запретный плод, но каждый раз отдёргивал себя, напоминая о горьком уроке, раскрывшем невозможность получить всё и сразу.
После чаепития молодой человек принял душ и отправился в кабинет отца, где почти до утра шерстил литературу по своей будущей профессии экономиста. Ему хотелось наверстать пропущенные полгода в учебном плане и продолжить двигаться в направлении к будущему себе. Он уснул за столом, перед распахнутым окном, так и не добравшись до постели. В город бесцеремонно ворвалось лето, разбудив юношу щекочущим ощущением в носу. Чихнув, Михаил поднял голову с поверхности стола и прежде всех остальных мыслей, услышал в теле громкое приветствие всех мышц, занемевших от сна в кресле. Он осторожно потянулся, пытаясь как только возможно менее безболезненно размять тело. Сонная пелена постепенно сошла с глаз и он заметил на столе несколько белых клубочков.