***
Прогнозы сбылись. Поступили свежие приказы от командования, ответственная миссия по защите заявившегося Ангбандского аристократа была выполнена успешно, пусть и не без проблем, а над пропитанной кровью цитаделью поднялось черное знамя. Наводнившие замок солдаты распинывали трупы и падали на землю, давясь от пьяного хохота. Но среди немереных куч вырезанных эльфов гнили и орочьи останки.
Дэйтрон, закончив беседу с объектом охраны и получив заветное приглашение в столицу, отправился сдавать отчет о действиях своего взвода капитану. Он сел с другими лейтенантами за стол и, заметив отсутствие некоторых товарищей по званию, выслушал невнятную пьяную оду капитана самому себе.
После собрания орк обратился к командующему и спросил:
— Сэр, а что случилось с шестым, седьмым и одиннадцатым взводами? Где их офицеры?
— Ааа… ик… эти что ли? Шестой лейтенант упился в сраку, можешь попробовать найти его где-нибудь у сортира. А остальные сгинули при обвале потолка в южных коридорах. Сука… ик… за такие потери мне майор голову оторвет!
— Понял, сэр.
Серебряный вышел из палатки, слегка пошатнувшись. Глаза неистово бегали по земле, скрывая за собой худшие из возможных мыслей. Он не мог поверить, что Варб накаркал и действительно сгинул при осаде. Нет, нет, нет! Он бы быстро нашелся в толпе, а значит все еще оставался под завалами. А значит, мог быть жив.
Избегая столкновений с особо разгулявшимися вояками, лейтенант крепко держал руку на рукояти одного из ятаганов и быстрым шагом отправился к обвалу. Коридор за коридором, всюду были только начавшие смердеть тела, но породнившейся темной шевелюры было не видно.
Наконец, орк дошел до обвала. Сквозняк выл, пробирая до самых костей, а из-под досок и камней выбегали ручейки крови. Не теряя ни минуты, Дэйтрон поднял одну из балок и стал выталкивать камень за камнем, иногда вскрикивая - «Есть, кто живой?».
Но никто не откликался. Сердце сжималось, но красный от злобы и усталости лейтенант все копал и копал, пока из горки пыли не вывалилась изрытая ожогами рука.
Доска выпала из рук. Орк стоял как вкопанный, не издавая ни звука. Присев и дотронувшись до шрамов, к горлу подкатил ком.
— Идиот. Идиот, идиот, идиот! — серебряный вскочил с места и зашатался. Не в силах выносить увиденное, он, еле волоча ноги, пошел к выходу, но его остановила подкатившая рвота. Глаза были сухими, но руки дрожали, нервно блуждая среди растрепанных и вымазанных грязью волос.
— Илуватар! Если ты, гнида, можешь меня слышать, то блять послушай! Я сволочь, и всегда был сволочью. Но чем тебе помешали они?! Чем лично он тебе помешал?!
Дэйтрон сполз по стене и захлебываясь вернувшейся болью и яростью, продолжил:
— Именем Мелькора… я клянусь тебе на крови Варбеума… что сделаю все, чтобы Владыка заставил тебя хоть на минуту почувствовать то, что ты заставляешь переживать нас.
Орк дрожал, почти впадая в истерику. Как бы ему ни было невыносимо от утраты единственного близкого к нему в Дор-Даэделоте, слезы все не выбегали из глаз. И он просто выл про себя, и вой его откликался тоскливым эхом по крепости, в которой вымерло все хорошее.
========== Дюралевый ==========
Утрата близких — это невосполнимая потеря для человека. Хочется уничтожить, поглотить все вокруг в возникшей агонии и жажде заполнить невыносимую пустоту. Но Дэйтрон остыл очень быстро, сохраняя ужасающее ледяное спокойствие. И пусть он знал Варбеума не слишком долго, столь скорое смирение пугало серебряного. Сильнее беспокоило только то, что несмотря на сильнейшее желание плакать, он не мог выдавить не слезинки.
В этом же состоянии он сдал пост, отправился назад в Дор-Даэделот, по пути столкнувшись с подругой из прошлого, и в том же виде прошел через врата Ангбанда. Если снаружи вход в твердыню опознавался только гвардейцами, то изнутри цитадель походила на муравейник о тысячи уровней, совершенно исполинских размеров, что не засыпал ни на минуту. Правда, спускаясь по нему всё ниже, Дэйтрон быстро заметил уменьшение количества снующихся повсюду рабочих и офицеров. Как говорилось в одном анекдоте — «А где же все орки-то? А на работе!».
Не смотря на всю хмурость и возникшую на фоне последних событий закрытую неразговорчивость, как раз молчаливое выслушивание золотого повелителя
в Ямах и аристократа перед Химладской осадой обеспечили ему статус «хорошего психолога-собутыльника» — и не вырубится после стопки-другой, и выслушает все насущные проблемы. И, что удивительно, это и обеспечило ему самый странный путь получения золотого титула в истории Страны Тени и Ужаса.
Тот аристократ, с которым и пришлось выполнять задание, был ни кем иным, как одним из слабейших балрогов, что чудом уцелел после валианских войн. И вызов в Ангбанд был не столько формальной выдачей награды, сколько поводом напиться и поговорить с тем, кто не станет болтать лишнего.
Пили долго. Дэйтрон пользовался старым трюком, прикидываясь, что пьет, но на деле осушил в лучшем случае полбутылки, пока огненный демон вскрывал бочку за бочкой.