— Нет! — протестую я. — Я этого не делала!
— У нас есть свидетель, который говорит иначе. — Бейтс откидывается назад. — Этот свидетель говорит, что Вы специально организовали поджог, пытаясь ранить или даже убить опекуна.
— Это не правда. Больше никого не было! — кричу я.
Или был? Я больше не доверяю своей собственной памяти. Все смешалось, лицо Клейтона расплывается в моем сознании.
Я больше не могу сдержать слез. Я не выдерживаю.
— Этого достаточно. — Грант встает. — Беседа окончена. — Он берет меня за руку и помогает выйти из комнаты. Дверь захлопывается за нами, но для меня это звучит так, будто дверь тюремной камеры закрывается навсегда.
У них есть свидетель. Это означает, что независимо от того, что я скажу, я могу провести остаток своей жизни в тюрьме.
Глава 4
Кэм
— У них есть свидетель? — Мой голос поднимается от гнева. Я оставил Изабелль с Кили после ее беседы в участке. Сейчас я встречаюсь в своем кабинете в «Эшкрофт Индастриз» с адвокатом Грантом и моим частным следователем Джейком. Нам нужно изучить ситуацию и разработать план, прежде чем я поговорю с Изабелль.
— Черт возьми, Грант, почему мы не знали об этом? За что я плачу?
Он смотрит на меня.
— С тех пор, как ее арестовали, прошло всего двадцать четыре часа. Теперь мы знаем, ппочему они снова открывают дело. Я считаю это победой.
— Это не будет победой, пока все обвинения против Изабелль не будут сняты и она не будет свободно и мирно жить своей жизнью без страха оказаться в тюрьме, — сердито возражаю я.
Я расхаживаю по кабинету как зверь в клетке, каждый мускул в моем теле чертовски напряжен.
Я тот, кто несет ответственность за ее благополучие. Я подвел ее и теперь не могу расслабиться, пока она не будет в безопасности.
— Давайте просто выдохнем, — говорит Джейк. Он ссутулился на своем месте и выглядит так, будто только что вернулся с ночной вечеринки. Он слишком расслаблен для этой ситуации.
— Ты знаешь, что поставлено на карту? — требую я, повернувшись к нему. — Убийство — серьезное обвинение. Она может провести остаток жизни за решеткой.
— Она была несовершеннолетней, — подчеркивает Грант. — Даже если ее будут судить как взрослого, чего не произойдет, они будут сумасшедшими, если осудят за убийство первой степени. Максимум непредумышленное убийство. — Он пожимает плечами. — Так, семь лет? Мы могли бы договориться о сделке, если она признает вину. Тогда пару лет, возможно. Через двенадцать месяцев она может выйти за примерное поведение.
Я смотрю на него с яростью, не веря в то, что он это говорит. Двенадцать месяцев жизни Изабелль, украденных вот так просто? Всего одна ночь в камере полностью разбила ее. Моя девочка сильная, но тюрьма уничтожит ее. Нет ни единого шанса, что я позволю ее арестовать.
Я обещал защищать ее.
— Мы не признаем вину, — говорю я сквозь зубы.
Грант прочищает горло.
— Ты говорил с ней об этом? — спрашивает он.
— Мне не нужно.
Грант делает паузу, будто что-то взвешивает.
— Скажи это, — нетерпеливо требую я.
— Слушай, она милая девушка, конечно. Но звучит так, будто это была довольно запутанная ситуация. — Грант пожимает плечами. — Ты действительно знаешь, на что она способна? Я ненавижу это говорить, но, возможно, полицейские правы. Может быть, она начала этот пожар, не подумав, пока не стало слишком поздно...
Я хватаю его, сжимая горло. Я толкаю его к стене, сильно душа.
— Изабелль этого не делала! — яростно рычу я.
— Полегче, — говорит Джейк, таща меня назад. Я не отпускаю его. Не могу. Передо мной красная пелена, весь мой гнев сосредоточен на Гранте, который краснеет и борется с моей хваткой.
— Кэм!
Джейк оттаскивает меня. Грант сгибается пополам, задыхаясь.
— Серьезно, блять, тебе нужно охладиться. — Джейк смотрит на меня. — Мы на твоей стороне. Мы не враги. И это ничто по сравнению с вопросами, с которыми Изабелль столкнется в суде. Что ты собираешься делать тогда? — добавляет он. — Схватишь прокурора за шею?