− Мисс Миллс? Что-то не так?
− Я устала, доктор Локсли. Слишком много эмоций для одного дня.
− Хорошо, − Робин не стал спорить, от него не скрылось, что Реджина будто бы отгородилась от него, − если Вам нужно время на отдых, я не стану настаивать. Продолжим завтра.
Реджина кивнула и с отрешенным выражением лица наблюдала, как британец выходит из ее палаты, которая в один миг перестала быть для нее клеткой, но всё еще оставалась таковой. Она мягко потерла ладошкой предплечье и попыталась угомонить тот ураган, который творился внутри. С ней происходило что-то странное и это ее пугало. А когда Реджина была испугана, она совершала поступки, которыми вовсе не гордится и которые всех и по сей день пугают до чертиков.
Доктор Локсли ошибся, ей не стоило выходить наружу. Они разбудили ураган.
И он уже близко.
========== 9 ==========
Комментарий к 9
Осторожно сцены насилия
В небе над «Нотнертом» хозяйничала темная ясная ночь, но даже самая мельчайшая звёздочка светила так же ярко, как и Полярная − в больших городах такого никогда не увидишь, городская иллюминация мешает звездам светить во всю силу, и они теряются на блеклом фоне подсвеченного старыми фонарями грязно-серого полотна.
Нотнерт был совсем крошечным городком с уникальными видами и потрясающими парками, на фоне которых больница выглядела настолько же лишней, насколько мог бы быть лишним старый вздутый вонючий утопленник посреди райских белых песков каких-нибудь тропических курортов.
Робин давным-давно закончил с бумажной волокитой и выпил, казалось бы, сотый стаканчик кофе за день, однако то ли организм перестал реагировать на кофеин, то ли накопилась усталость, но противиться сну с каждой минутой становилось все сложнее. Мужчина подошел к умывальнику и, окунув руки в поток ледяной воды, сбрызнул лицо. Вода немного отогнала дремоту, хотя абсолютного исцеления от сонливости не произошло. Робин заглянул в зеркало, вытирая лицо бумажными полотенцами и удивленно приподнял бровь − а седины-то прибавилось.
Ему было 30, но седина стала несменным спутником его образа уже довольно давно. Примерно с тех пор, как он потерял жену. В отражении на него смотрел голубоглазый мужчина с уставшими грустными глазами и без особой цели в жизни. Локсли раздраженно отвернулся от себя самого − сейчас не лучшее время придаваться хандре.
За окном стройным хором пели сверчки, их трели успокаивающе действовали на британца, в отличие от психдиспансера, в который его направили, хотя он зарекался возвращаться к этой работе. Больница бередила старые раны, которые, как оказалось, еще даже не начали затягиваться. Сейчас он прекрасно понимал, что давать свое согласие на это было решением в корне неверным, ведь он уже совсем не тот амбициозный парень, который руководствовался благими намерениями помочь всем и вся. Но отступать уже было некуда.
В дверь кто-то несмело постучался и затем, не дождавшись ответа, кто-то также несмело вошел в ординаторскую.
− Не спится, Айви?
Девушка выглядела растерянной, она будто разрывалась между тем, как должна была поступить и тем, что собиралась сделать.
Кажется, победило второе.
− Доктор Локсли, пройдите, пожалуйста, в тринадцатую палату. Кажется, пациентке плохо.
− Кажется? Был какой-то шум?
Айви поежилась и уперлась спиной в стену:
− Она проснулась с ужасными криками, мокрая настолько, что мне пришлось дать ей сменную одежду. И…она молчит, ни слова не говорит, смотрит в одну точку и обнимает колени. Я пыталась узнать, что произошло, болит ли что-то, но она не реагирует на меня, словно меня и нет вовсе.
− Активность зрачков?
− Присутствует. Она будто просто не хочет идти на контакт.
Робин пару раз моргнул, пытаясь осмыслить услышанное:
− Предпосылки были?
− Нет, абсолютно. Она дочитала книгу и легла спать, пожелала мне спокойной ночи, собиралась утром выйти в сад… Улыбалась, шутила. Доктор Локсли, пройдемте, пожалуйста, она такая серая и измученная… Прошу Вас, помогите ей.
− Конечно, Айви, считайте, мы уже там.
За этот короткий промежуток времени, который занял путь от ординаторской до палаты Реджины Миллс, Локсли успел отсортировать в голове сотню возможных причин произошедшему и ни одну из них не нашел подходящей. Айви отперла комнату, и первая шагнула в палату, но после опомнилась и отошла к стене, освобождая ему путь.
Все было так, как она описала − Реджина сидела на кровати, в обнимку с коленями и неотрывно смотрела в стену, ее била крупная дрожь, кожа покрылась испариной и приобрела цвет подпортившейся овсянки.
− Мисс Миллс, доброй ночи, − Робин осторожно опустился на край кровати. Реджина отреагировала на его голос и быстро покачала головой, прикрывая рот рукой и жмурясь.
− Реджина, что случилось?
− Я не могу…