− Реджина, давайте-ка выглянем в окно.
Брюнетка непонимающе нахмурилась, всматриваясь в лицо доктора.
− Ну же, − Робин галантно протянул ей руку, помогая приподняться, − позвольте? − Реджина кивнула, и он мягко повернул ее за плечи, указывая на луну: − опишите мне, что вы видите.
− Прутья клетки, − она быстро вытерла с щек упрямые слезы и хотела было отвернуться от окна, но Робин ей не позволил, придерживая ее за плечи.
− Нет, за прутьями. Что вы видите за прутьями?
− Луну, доктор Локсли. Я вижу луну! − Реджина раздраженно сжала зубы. Его руки на ее плечах обжигали кожу, она только сейчас осознала, насколько сильно замерзла, а его теплые пальцы, едва касаясь ее ключиц, вызывали сотни мурашек по телу. Робин опустил глаза и увидел, как она неловко пытается скрыть гусиную кожу.
− Холодно?
− Немного.
Доктор аккуратно накинул ей на плечи покрывало:
− Позвольте вашу руку?
Миллс с любопытством проследила взглядом за своей правой рукой, скрывшейся в его ладонях, и вздохнула, улыбнувшись, когда Робин, наклонившись к ее руке, мягко потер ее пальцами и немного согрел дыханием.
− Лучше?
− Лучше, − она смущенно улыбнулась, поглядывая на их руки. Робин повторил то же с её левой рукой и аккуратно провел пальцами по ее ладони, расправляя каждый пальчик, и внимательно наблюдая за ее реакцией. По ее коже мягкой волной побежали мурашки, когда он, взяв ее руку в свою, поднял ее кисть к лунному свету, создавая тень на ее лице.
− Там, где я вырос, считалось, что луна отгоняет ночные кошмары. Вспомните, что вам приснилось, и медленно отведите руку в сторону. Будто стирая.
Робин отпустил ее запястье, терпеливо ожидая, пока пациентка выполнит просьбу. Реджина колебалась несколько секунд, потом зажмурилась и очень медленно отвела руку в сторону.
Некоторое время они провели в полном молчании, Реджина тяжело дышала, всматриваясь в лунные пятна, пока, наконец, ее дыхание не стало немного ровнее. К ней вернулась такая привычная ирония, Робин едва подавил улыбку, услышав от нее очередную колкость:
− Вы выросли в краях, где все моются в речке и используют шишки вместо денег? − она с усмешкой взглянула на него из-за плеча и снова повернулась к окну.
− Главное, что совет помог. − Робин едва заметно пожал плечами, но довольная улыбка все равно где-то затаилась в уголках его губ. − Мы победим ваши кошмары. Но вам нужно со мной разговаривать, я не смогу помочь, если вы будете держать все в себе.
Реджина долгое время молчала, словно взвешивала, может ли она поделиться тем, о чем думает на самом деле. Наконец брюнетка вздохнула и на одном дыхании выдала:
− Я боюсь, доктор Локсли. И пугают меня совсем не сны. Я боюсь, что это могут быть и не сны вовсе, а воспоминания. Те отрывки, которые проживала не я. Те поступки, совершенные не мной. Они меня пугают до чертиков, − Реджина съежилась, обхватывая себя руками, − я просыпаюсь с полной уверенностью, что во мне отсутствует что-то человеческое. Может быть, у меня нет сердца? Может быть, я плохой человек? − она резко повернулась, впиваясь обеспокоенным взглядом в его лицо.
Брови доктора медленно скользнули вверх. Он аккуратно стер с ее щеки последнюю соленую капельку:
− Вовсе нет. Вы не плохой человек, Реджина. Вы запутались и пытаетесь понять, где правда, а где игры разума. Это свойственно абсолютно всем людям. И могу заверить, сердце у вас на месте, я видел кардиограмму.
Реджина тихонько хмыкнула, пряча улыбку за упавшими на лицо длинными темными прядями.
− Мы справимся, я вам обещаю. − доктор осторожно заправил ее прядь ей за ухо.