― Ты жалеешь, что взял меня в жёны? ― склонив голову, спросила Микото.
― Нет, ― категорично бросил Фугаку. ― Саске, тебе понятен твой приговор? Можешь обжаловать его в вышестоящей инстанции, но думаю, что дядя и дедушка скажут тебе то же самое.
***
Электив по истории, как обычно, тянулся очень медленно. Эбису-сенсей хотя и был интеллигентным и уважаемым человеком, преподаватель из него получился скучный и немного хвастливый. Он рассказывал как-то скомканно, упускал одни факты и искажал другие, менял причины и следствия местами. Конечно, всегда можно сказать, что общественные науки не относятся к точным и у каждого учёного своё видение. Но если большая часть исторических материалов свидетельствует об одном, а сенсей рассказывает по-другому, то это о чём-то говорит. Кроме того, создавалось впечатление, что он ведёт занятие только для сидящих на первых партах, которых из-за плохого зрения может разглядеть, а за остальными не следит вовсе. Но, несмотря ни на что, Саске посещал это занятие с первого курса, когда преподаватель был другой, и не хотел вычёркивать предмет из личного расписания. К тому же теперь ему во что бы то ни стало предстояло выяснить личность омеги, иначе на поддержку семьи в будущем можно не рассчитывать, а в обществе связи решают всё.
Рассудив, что если дневник найден под партой первого ряда, то и истинную следует искать там, Саске сосредоточился на проблеме. У окон в разном порядке сидели пять девушек-омег, имена которых он знал, поскольку они всегда посещали пару. Мика была милой высокой омегой с исторического факультета, и Саске как-то перекидывался с ней несколькими фразами. Её запах он знал, поэтому она точно не являлась искомым объектом, да и с истинным альфой встречалась давно. Айамэ Саске старался обходить как можно дальше: её секрет вызывал самые отвратительные ассоциации. Её специфический аромат казался ему сродни свежему навозу, хотя кто-то наверняка считал его ванильным коктейлем. Мидори с волосами цвета яблока и розовощёкая Момо не вызывали у него никакой реакции. Их запах был обычным ― вроде свеженапечатанных газет или воздуха после дождя. А вот сидящая впереди Сакура не пахла ничем: ни лепестками роз, ни корицей, ни ягодами, ― словно её организм вообще не вырабатывал никакого вещества, что было в принципе невозможно.
Держа между пальцев ручку, Сакура заправила прядь волос за ухо и на мгновение обернулась, встретившись с ним глазами. Её взгляд исподлобья сквозил презрением, ненавистью и отстранённостью. Каким-то шестым чувством Саске понял, что именно она ― его истинная омега. Сакура была невысокой, стройной и миловидной. Училась она очень хорошо: её не раз, как и его, награждали за успехи в учёбе и ставили в пример ― и планировала работать в школе учителем. Он знал это, потому что ребята в группе как-то посмеялись над её наивными и благородными желаниями. Выглядела она почти как подросток и ходила на занятия в школьной форме, надевая в холодное время года брюки вместо юбки. Саске никогда не задумывался над отсутствием у неё ароматического следа, считая, что тот утонул в реке более тяжёлых и терпких запахов однокурсников. Но теперь понемногу всё вставало на свои места, и потерянный пахучий элемент оказался тщательно спрятан. Ему вновь захотелось вдохнуть его полной грудью, но не из дневника, а с её шеи у линии роста волос, нежных запястий и внизу плоского живота. Наверняка аромат невозможно скрыть полностью, и тонкие ноты по-прежнему находились там.
Когда пара подошла к концу, студенты стали медленно собирать вещи, намекая преподавателю, что их пора опускать. Расстроившийся Эбису махнул рукой и, понурив голову, ушёл в лаборантскую. Сакура быстро кинула принадлежности в сумку и в приподнятом настроении направилась к выходу, но, что-то почувствовав, снова посмотрела на Саске. Увидев его, она отвела волчьи уши назад, прижав их голове, и стрелой выбежала из класса, поджав хвост. Неужели она догадалась, или просто интуитивный страх перед альфой? Подобная реакция на него иногда возникала у омег, но никогда ― у бет, чем те ему и нравились. У бет отсутствовала естественная боязнь альф, они были гордыми, самобытными и независимыми, подчинения не было в их крови. Но многие представители сильного пола желали только слабую половинку, которая видела бы в них хозяина и охотника, а не бету с замашками госпожи.
Ино, как всегда, уходила из кабинета последней. Она стояла и, смотрясь в зеркальце, подкрашивала губы. Когда Саске её окликнул, Ино от неожиданности провела помадой по щеке и выругалась. Пока она, вероятно, искала в сумке влажные салфетки, Саске встал рядом с ней, чтобы та не убежала от разговора. Достав из кармана брюк тысячу йен, он потряс купюрой в воздухе, и Ино сразу обратила на него внимание.
― Чего ты хочешь? ― категорично спросила она.
― Чтобы ты ответила на мой вопрос.
― Мне не нужны деньги. Поцелуй меня, и если я знаю ― ответ твой, ― продолжила Ино, выудив салфетку.
― Нет, ― отрезал Саске, обернувшись в сторону двери.
В любую минуту в класс могла войти Йоко, а он не хотел скандала. Безобидная с виду, она имела боевой характер и при случае оторвала бы всё ценное любому оскорбившему её. Йоко не заслуживала становиться свидетелем такой сцены и должна была узнать об омеге в своё время в спокойной обстановке.
― Ну нет так нет.
Ино пожала плечами и пошла к выходу, но Саске её остановил, схватив за локоть.