— Почему?
— Тогда мне придется уйти.
Он сжал ее крепче.
— Тогда не говори, — шепчет в ее волосы. — Главное, что ты здесь.
— Помнишь, как в детстве тоже просил меня не уходить? — она говорила задумчиво. — В те дни тебе так часто снились кошмары… Тогда ты обнимал меня так же крепко.
— Я больше не ребенок.
С минуту она молчала, что-то обдумывая.
— …знаю, — выдохнула едва слышно. И Адриан не сумел разобрать, чего в ее ответе было больше: сожаления, вины или… облегчения?
✺✺✺
Адриан взрослел. Съехал от отца, нашел работу. Но кое-что оставалось неизменным — дома его всегда ждала его Леди. Агрест перерос ее. Он начинал вести взрослую самостоятельную жизнь, а она до сих пор оставалась всего лишь девчонкой, подростком. Но стоило заглянуть в ее глаза, и никто не осмелился бы назвать этот взгляд детским. Адриан понятия не имел, сколько ей лет на самом деле, но эта вечно юная оболочка была лишь ширмой, сосудом, внутри которого заключена душа человека, знающего намного больше, чем он мог себе представить.
Каким бы тяжелым и изматывающим ни был день, дома его всегда дожидалась та, что всегда была готова утешить. Стягивая с себя пиджак, Адриан искоса наблюдал за Леди, которая разбирала вещи, в беспорядке лежащие на столе. Он всегда старался приносить ей с работы что-нибудь.
Заприметив небольшую коробочку, Ледибаг открыла ее. Внутри оказались часы, очень броские и наверняка невероятно дорогие.
— Откуда это у тебя?
— Хлоя подарила.
— Твоя новая подружка? — Она внимательно осматривала пряжку из чистого золота, но не похоже, что ее это впечатлило. — Дурацкий у нее вкус.
— Тебе хоть одна из моих девушек когда-нибудь нравилась?
— Ты слишком часто их меняешь, я и запомнить ни одну не успеваю.
Она небрежно бросила часы обратно на стол, но затем заметила еще одну коробку побольше.
— А это что?
Она открыла картонную крышку. На этот раз внутри была старенькая потрепанная фотокамера.
— Полароид. С работы принес, — он расстегивал пуговицы рубашки. — Думал, тебе понравится.
Ее и правда заинтересовало. Она осторожно вертела в руках камеру, и, кажется, именно этот старый полусломанный фотоаппарат был для нее настоящим сокровищем. Агрест с интересом наблюдал за ней вполглаза. Он мог бы осыпать ее бриллиантами с ног до головы, но ей это безразлично. Из всех вещей она все равно выберет самое неприметное, то, что будет особенным лишь для нее одной.
Адриан натягивал на себя домашний свитер, а его взгляд упорно продолжал возвращаться к девушке в красном, сидевшей на его диване. Его тянуло к ней, словно магнитом.
— Знаешь, — заговорила она вдруг, — тебе пора бы остановится на какой-нибудь одной девушке.
Адриан остановил на ней сосредоточенный взгляд, и по его напряженному лицу совсем ничего не поймешь.
— Удивительно, но отец говорит мне то же самое.
Как вдруг Ледибаг случайно нажала на какую-то кнопку, и камера сразу же блеснула вспышкой прямо перед ее лицом, ослепляя на мгновение. Леди смешно морщилась и терла руками глаза, а из специального отверстия тут же появилась фотокарточка. Только на снимке ее лицо в маске слишком смазалось, так что ничего не разглядишь, кроме красных в горох пятен.
Успевший уже переодеться Адриан опустился на диван рядом с ней. Он взял у нее из рук камеру и начал объяснять, как ею пользоваться. Ледибаг слушала внимательно и смотрела на него так, словно он поведывал ей о каком-то чуде, а не обычной камере. Наконец разобравшись с работой нехитрого механизма, она, конечно же, захотела сфотографироваться вместе с ним.
— Знаешь, с меня и на работе фотосессий достаточно.
Она лишь придвинулась к нему ближе.
— Да ну, перестань! Всего разок, попробуем?